Когда овладевает писчий зуд
и время есть и даже как-то терпит,
зарезать пару девственных минут
на жертвенник тоскующей Эвтерпы..
Тогда мой слепнет день
и глохнет ночь
и темный чай в стакане остывает,
и маятник пытается помочь
найти стопу, которой не хватает.
и шире растворяется окно,
мне дозволяя овладеть пространством,
но я ныряю с головой на дно
где утешаюсь Музы постоянством.
и все тогда уже до фонаря,
до улицы и даже до аптеки..
а Муза лживо шепчет мне: не зря..
и милосердно прикрывает веки.
Тогда брожу, как чокнутый дервиш
в потемках и запутанных аллеях,
где мой многозначительный кукиш
аляповато надо всем довлеет.
Брожу, но ни фига не нахожу
ни искренности медного таланта,
ни простоты, понятной и ежу,
ни красоты созвучий маркитанта.
Я сир и наг, да что там- прост нагл,
в святилище вломясь с суконной рожей.
и мой Пегас- свинцовый дирижабль,
иль мизерабль, на что-то там похожий.
но, Боже мой, как мне здесь зашибись,
в моей большой песочнице с лопаткой.
и я леплю куличики на бис.
И я парю как гриф над опечаткой...
/Сэм/ 20:47 03.09.2009
На четверых нетронутое мыло,
Семейный день в разорванном кругу.
Нас не было. А если что и было –
Четыре грустных тени на снегу.
Там нож упал – и в землю не вонзится.
Там зеркало, в котором отразиться
Всем напряженьем кожи не смогу.
Прильну зрачком к трубе тридцатикратной –
У зрения отторгнуты права.
Где близкие мои? Где дом, где брат мой
И город мой? Где ветер и трава?
Стропила дней подрублены отъездом.
Безумный плотник в воздухе отвесном
Огромные расправил рукава.
Кто в смертный путь мне выгладил сорочку
И проводил медлительным двором?
Нас не было. Мы жили в одиночку.
Не до любви нам было вчетвером.
Ах, зеркало под суриком свекольным,
Безумный плотник с ножиком стекольным,
С рулеткой, с ватерпасом, с топором.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
