Когда овладевает писчий зуд
и время есть и даже как-то терпит,
зарезать пару девственных минут
на жертвенник тоскующей Эвтерпы..
Тогда мой слепнет день
и глохнет ночь
и темный чай в стакане остывает,
и маятник пытается помочь
найти стопу, которой не хватает.
и шире растворяется окно,
мне дозволяя овладеть пространством,
но я ныряю с головой на дно
где утешаюсь Музы постоянством.
и все тогда уже до фонаря,
до улицы и даже до аптеки..
а Муза лживо шепчет мне: не зря..
и милосердно прикрывает веки.
Тогда брожу, как чокнутый дервиш
в потемках и запутанных аллеях,
где мой многозначительный кукиш
аляповато надо всем довлеет.
Брожу, но ни фига не нахожу
ни искренности медного таланта,
ни простоты, понятной и ежу,
ни красоты созвучий маркитанта.
Я сир и наг, да что там- прост нагл,
в святилище вломясь с суконной рожей.
и мой Пегас- свинцовый дирижабль,
иль мизерабль, на что-то там похожий.
но, Боже мой, как мне здесь зашибись,
в моей большой песочнице с лопаткой.
и я леплю куличики на бис.
И я парю как гриф над опечаткой...
/Сэм/ 20:47 03.09.2009
Когда минуты тягостно ползут,
И кушать есть, а дел по жизни нету -
Тогда овладевает писчий зуд
И про него так всласть вещать паету :)
Паетаму пает- пачти вещун,
И зуд его- не просто зуд от вошек!
Он делает минутам карачун,
А больше делать он еще не может.
Но может быть из трупиков минут
Он сикось-накось слепит слово "вечность".
И труд его и зуд не пропадут.
Но зуб не дам.А вдруг откажет печень?! :)
...и скорбный труд и зуд
не пропадут... :)
Аха - а вот еще красифше вариант, зацени
Когда минуты тягостно ползут,
И ПИСЧА есть, а дел по жизни нету -
Тогда овладевает ПИСЧИЙ зуд
И про него так всласть ПИСЧАТь паету :)
Какое благодатное стихо для обороток!!!
Когда овладевает писчий зуд,
Когда укусит сука Муза-муха,
Мозги кипят, а органы поют,
Хоть не дал Бог не голоса, не слуха:)
Особенно греет: "..Какое благодатное стихо.." Согласен! :) Спасибо!
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Я из земли, где все иначе,
Где всякий занят не собой,
Но вместе все верны задаче:
Разделаться с родной землей.
И город мой — его порядки,
Народ, дома, листва, дожди —
Так отпечатан на сетчатке,
Будто наколот на груди.
Чужой по языку и с виду,
Когда-нибудь, Бог даст, я сам,
Ловя гортанью воздух, выйду
Другим навстречу площадям.
Тогда вспорхнет — как будто птица,
Как бы над жертвенником дым —
Надежда жить и объясниться
По чести с племенем чужим.
Но я боюсь за строчки эти,
За каждый выдох или стих.
Само текущее столетье —
На вес оценивает их.
А мне судьба всегда грозила,
Что дом построен на песке,
Где все, что нажито и мило,
Уже висит на волоске,
И впору сбыться тайной боли,
Сердцебиениям и снам —
Но никогда Господней воли
Размаха не измерить нам.
И только свет Его заката
Предгрозового вдалеке —
И сладко так, и страшновато
Забыться сном в Его руке.
1984
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.