Скелеты в твоём шкафу так гремят костями,
Что я иногда не слышу, как ты приходишь.
Я перестал доверять беспардонной рекламе
И нищему в покорёженном переходе -
В глазах этих девочек и псевдопочтенного старца
Я вижу твои зрачки, твои старые тайны.
Ты так далека, как путь от земли до Марса,
Как путь от немецкого фюрера до Розенвайна
Или другого, с еврейской фамилией. Всё же
Ты иногда забегаешь ко мне под вечер,
Втыкаешь иголки метровой длины под кожу -
Изысканно, элегантно и безупречно.
И этого мне достаточно. Хрен с той болью.
Гораздо страшнее - когда голова как луза.
При встрече хлеб всегда преподносят с солью -
И я вот привык наедаться тобой от пуза.
Справа крякает рессора, слева скрипит дверца,
как-то не так мотор стучит (недавно починял).
Тяжелеет голова, болит у меня сердце,
кто эту песню сочинил, не знал, чего сочинял.
Эх, не надо было мне вчера открывать бутылку,
не тянуло бы сейчас под левою рукой.
А то вот я задумался, пропустил развилку,
все поехали по верхней, а я по другой.
А другая вымощена грубыми камнями,
не заметил, как очутился в сумрачном лесу.
Все деревья об меня спотыкаются корнями,
удивляются деревья – чего это я несу.
Удивляются дубы – что за околесица,
сколько можно то же самое, то же самое долбить.
А березы говорят: пройдет, перебесится,
просто сразу не привыкнешь мертвым быть.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
