***
Бог шептал на ушко блаженной Таньке:
"Чтобы не рвалось там, где сшила тонко,
округли глаза и мычи, мол, аки
тот Герасим, аки твоя Бурёнка.
Становись, родная, стерильной полкой,
подгоревшей сдуру молочной пенкой,
дурачком-Николкой, соснорой колкой,
родиной-лахудрой, Фанайловой Ленкой.
Заливай царям пресвятую кривду,
а на смертных с должной взирай опаской.
Как настанет время - поймёшь по скрипу
гефсиманской дверцы, калитки райской.
Будет кто-то лыбиться на пороге -
аль рогатый чёрт, аль смердячий пёс там.
Полетишь, родная, в мои чертоги
на ковре волшебном с узором пёстрым.
А пока побудь-ка порожком сбитым,
путевой колдобиной, целью близкой,
деткой, пуще старших видавшей виды,
родиной-блядунькой, бомжом Бориской".
На войне убивают.
Раз — и нету бойца.
А в тылу умирают
Просто так без конца.
От такой-то истомы,
От предвестья беды,
От лимфомы, саркомы,
В общем, от ерунды.
Умирают нагими
На соседской жене.
На войне только гибель.
Смерти нет на войне.
Смерть заводится в темных
И прохладных местах.
Обитателя комнат
Соблазняет в мечтах.
Заползает по-змейски
Обреченному в рот.
И бывает от смерти
Убегают на фронт.
Где стальные богини —
Огневая страда.
Где зерно, что погибнет,
Не умрет никогда.
2022
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
