…за тысячи бесконечных километров,
за четыре невидимых часовых пояса,
за шесть длинно-печальных ливней,
за три тоскливых журавлиных перелёта,
за одно дождливое время года,
за бесконечную разлуку от меня
под лимонной свежестью лунного света
поёт женщина о том, как ей… необычайно,
и что она души не чает в человеке,
разделённом с нею:
– бесконечно долгой разлукой;
– одним дождливым временем года;
– тремя тоскливыми журавлиными перелётами;
– шестью длинно-печальными ливнями;
– четырьмя невидимыми часовыми поясами;
– тысячью бесконечными километрами…
Я на крыше паровоза ехал в город Уфалей
и обеими руками обнимал моих друзей —
Водяного с Черепахой, щуря детские глаза.
Над ушами и носами пролетали небеса.
Можно лечь на синий воздух и почти что полететь,
на бескрайние просторы влажным взором посмотреть:
лес налево, луг направо, лесовозы, трактора.
Вот бродяги-работяги поправляются с утра.
Вот с корзинами маячат бабки, дети — грибники.
Моют хмурые ребята мотоциклы у реки.
Можно лечь на теплый ветер и подумать-полежать:
может, правда нам отсюда никуда не уезжать?
А иначе даром, что ли, желторотый дуралей —
я на крыше паровоза ехал в город Уфалей!
И на каждом на вагоне, волей вольною пьяна,
«Приму» ехала курила вся свердловская шпана.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
