Мыслей жужжанье упорно главенствует в снах,
Ужасы в ночь перекинув из душного дня.
Видно, у бесов случился вселенский сходняк.
Кружится рой, упражняясь игрой в вензеля.
Понравилось, красивые образы... с "финишем" проблем не возникло :-)
Спасибо, дружище :)
ага-ага, интересно)
Спасибо, Таня!
...А у меня уже осень. Уже и дожди зарядили, и холодно... Тем с большим удовольствием обращаюсь к еще непрочитанному, но такому желанному в душе стихотворению «Лету». Возможно, осеннее настроение, сентиментальная настроенность и ностальгия по теплу не позволит быть объективным в полной мере, но я все таки попробую... Итак – стихотворение Владимира Круглова «Лету»
Ровный дактиль в спарке с жужжанием согласных в первом катрене выбрасывает меня не только из осеннего настроения, но и напрочь убивает ностальгию:
Мыслей жужжанье упорно главенствует в снах,
Ужасы в ночь перекинув из душного дня.
Видно, у бесов случился вселенский сходняк.
Кружится рой, упражняясь игрой в вензеля.
Напоминает мне начало фильма ужасов – жужжание комаров, черно-бело-серые тона, ночная лампа и душно... Такие образы рождаются именно в момент, когда хочется оттянуть ворот, глотнуть свежести, а ее нет... есть даже в ночи полубредовая жара. Комары и мухи, в полусне принимают чудовищные формы... бесовские формы... Что же будет дальше? Ой совсем не это ожидал увидеть, совсем не это настроение сопутствовало названию... ну чего уж теперь
Жужжание мух не исчезает... К нему добавляется уже дневная картина – серость ночи превращается в желтую жухлость дня... Картина из фильмов Сокурова... Музыки нет, есть шикарная работа звукооператора – треск цикад, шелест сухостоя, даже треск, шорох воробьев и мухи... Что-то тревожное... Даже опасное ...
Умом понимаю, что все правильно написано... Но вот с ощущениями вдруг случилась несладуха... «Орловский рысак» - округлое фонетическое звучание – яркий красивый образ, вдруг смазывает стройно-тревожную картину... Смыслово –безупречно. Фонетически – спорно... Выглядит так, что первые две строфы – чувственно-описательные, а последняя – заключительная, мнение автора... Автор вдруг уходит от описания, которое ему несомненно удалось просто мастерски и включает себя в стихотворение, философию, мнение, образность, чем – на мой взгляд, сильно сглаживает впечатление... Это такая индульгенция августу. Мол – сам себя наказал. Мне показалось это несколько нестройно философски – тут, в угоду самопроявления, убивается пейзажность работы. Хотя стихотворение «Лету» несомненно удачный эксперимент, позволяющий говорить об авторе как о мастере образности...
ИМХО
За сим, благодарю за внимание
С уважением и вниманием к автору и его творчеству
Алексей Кислицын
Благодарствую. Сказать, что растерян - ничего не сказать. Я долго собирался предложить одно из своих стихотворений на суд профессионального критика, ведь к поэтам себя не отношу - было интересно услышать обстоятельное мнение. Ценю ваш труд, все замечания учту, но с одним не согласен: к мастерам причислять меня слишком рано, я только учусь писать стихи. Если и есть удачные строки, они чистая случайность. Но все равно приятно. Спасибо. Был рад общению.
С уважением,
Владимир
С удовольствием прочитала Ваш обзор.
Респект!
С последними строчками господина Потрошителя - не согласен. Пейзажность, на мой взгляд, не может убиться ап самопроявление. Наоборот, и пейзажность, и самопроявление очень даже органично сочетаются и оттеняют друг друга. Ну нафиг нам безликая пейзажность, а? Я вот, к примеру, как ни старался, так от нее и не избавился. В подтверждение своих слов беру стиш в избранное, ибо он очень соответствует моему субъективному восприятию августа. Как говаривал старина Макаревич, "и осень начинается в июле внезапным увяданием садов". Спасибо автору, а особенно, господину Потрошителю.
Пейзажность в данном случае не безликая... Она прекрасна - в ней мастер... А работа замечательна - я об этом сказал :) Спасибо за внимание к работе и к моему скромному разбору...
Благодарю и вас, за избранность и проявленный интерес.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Когда менты мне репу расшибут,
лишив меня и разума и чести
за хмель, за матерок, за то, что тут
ЗДЕСЬ САТЬ НЕЛЬЗЯ МОЛЧАТЬ СТОЯТЬ НА МЕСТЕ.
Тогда, наверно, вырвется вовне,
потянется по сумрачным кварталам
былое или снившееся мне —
затейливым и тихим карнавалом.
Наташа. Саша. Лёша. Алексей.
Пьеро, сложивший лодочкой ладони.
Шарманщик в окруженьи голубей.
Русалки. Гномы. Ангелы и кони.
Училки. Подхалимы. Подлецы.
Два прапорщика из военкомата.
Киношные смешные мертвецы,
исчадье пластилинового ада.
Денис Давыдов. Батюшков смешной.
Некрасов желчный.
Вяземский усталый.
Весталка, что склонялась надо мной,
и фея, что мой дом оберегала.
И проч., и проч., и проч., и проч., и проч.
Я сам не знаю то, что знает память.
Идите к чёрту, удаляйтесь в ночь.
От силы две строфы могу добавить.
Три женщины. Три школьницы. Одна
с косичками, другая в платье строгом,
закрашена у третьей седина.
За всех троих отвечу перед Богом.
Мы умерли. Озвучит сей предмет
музыкою, что мной была любима,
за три рубля запроданный кларнет
безвестного Синявина Вадима.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.