Вот и снова зима заплела свои косы в промерзшие реки,
Распластала ладони по скользким от страха полям.
Вот и снова зима, расцарапает бледные щеки
Непристойным румянцем, что надежду пустую вселит матерям.
Глаза так же пусты, чернота выливает за край по соленой тропе,
Уже поздно меня сторожить по ночам со свечей.
Слышу поступь зимы, тихий шорох в моей голове,
Вот и снова зима, перестану казаться больной.
Будут к ласке взывать мои снова ожившие губы,
И теплом отзовутся ладони в чьей-то руке.
Только прячет секрет под своей индевеющей шубой
Старуха, что рисует для нас письмена на стекле.
Я не стану читать вам их вслух, не просите, там страшные сказки,
И зима не простит небылиц, не простит болтовни.
Мама, видишь, румянец, достань из кладовки салазки,
И я выйду на улицу охладить ветром щеки мои.
И праведник шел за посланником Бога,
Огромный и светлый, по черной горе.
Но громко жене говорила тревога:
Не поздно, ты можешь еще посмотреть
На красные башни родного Содома,
На площадь, где пела, на двор, где пряла,
На окна пустые высокого дома,
Где милому мужу детей родила.
Взглянула - и, скованы смертною болью,
Глаза ее больше смотреть не могли;
И сделалось тело прозрачною солью,
И быстрые ноги к земле приросли.
Кто женщину эту оплакивать будет?
Не меньшей ли мнится она из утрат?
Лишь сердце мое никогда не забудет
Отдавшую жизнь за единственный взгляд.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
