В потерянном Царстве Последнего Шанса нехватка немых слуг…
ты будешь стараться, ты будешь держаться за холод чужих рук.
Не бойся, Алиса, я тоже такая…немного взрослей, но
я тоже рыдала, от правды сбегая в просветы чужих нор…
Подумаешь, детка, бездушные карты…подумаешь, всё вверх дном!
Никто не узнает, не спросит «Ну, как ты?»
Ты утром проснёшься: на стенах плакаты
и всё тот же Энск за окном.
В потерянном Мире Ненужных Вещей ты, черт возьми, королева!
«Стоять, и ни шага влево.
Ну, подлые страхи, где вы?
Слезайте с моих плечей!»
Давай, подпирай своё небо стремянкой, а то еще упадет…
Давай, раз уже разгорелась пьянка, хватай своё солнце, топи лёд.
Не бойся Алиса, я здесь, детка, хватаюсь за твой подол.
В твоём Зазеркалье конец света, в моём - еще вечность до…
до новых провалов в страну антиподов и глупых цветных шляп,
до злобной мегеры в начале колоды,
до трещин на всём полотне небосвода…
смотри же, не прячь взгляд!
В потерянном Мире Ревущих Девчонок ты ищешь ненужный смысл…
«Бог плакал, но город высох…
И кто же теперь Алису
посмеет назвать никчемной?»
___________________________________
Мы так же жуем молочную, пьем портвейны,
читаем про маленьких девочек в зазеркалье,
которые, чтобы люди их не искали,
срываются с крыши или вскрывают вены…
Мы также глотаем но-шпу и смотрим шоу,
и ищем начало лишь своего пути…
А утром с мечтой кого-нибудь превзойти
Алиса проснется и, может, пойдет в школу…
А здесь жил Мельц. Душа, как говорят...
Все было с ним до армии в порядке.
Но, сняв противоатомный наряд,
он обнаружил, что потеют пятки.
Он тут же перевел себя в разряд
больных, неприкасаемых. И взгляд
его померк. Он вписывал в тетрадки
свои за препаратом препарат.
Тетрадки громоздились.
В темноте
он бешено метался по аптекам.
Лекарства находились, но не те.
Он льстил и переплачивал по чекам,
глотал и тут же слушал в животе.
Отчаивался. В этой суете
он был, казалось, прежним человеком.
И наконец он подошел к черте
последней, как мне думалось.
Но тут
плюгавая соседка по квартире,
по виду настоящий лилипут,
взяла его за главный атрибут,
еще реальный в сумеречном мире.
Он всунул свою голову в хомут,
и вот, не зная в собственном сортире
спокойствия, он подал в институт.
Нет, он не ожил. Кто-то за него
науку грыз. И не преобразился.
Он просто погрузился в естество
и выволок того, кто мне грозился
заняться плазмой, с криком «каково!?»
Но вскоре, в довершение всего,
он крепко и надолго заразился.
И кончилось минутное родство
с мальчишкой. Может, к лучшему.
Он вновь
болтается по клиникам без толка.
Когда сестра выкачивает кровь
из вены, он приходит ненадолго
в себя – того, что с пятками. И бровь
он морщит, словно колется иголка,
способный только вымолвить, что "волка
питают ноги", услыхав: «Любовь».
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
