Добровольно решив избавляться от вредных привычек,
истязала себя, отторгала себя день за днём.
Поменяла от сердца ключи, но нечаянной спичкой,
чуть его не спалила бушующим жарким огнём.
Оголилась душа, возрождаясь, как Фенинкс, из пепла,
принимая и солнце, и ярость безжалостных гроз.
В беззащитной наивности чуть навсегда не ослепла
от открывшейся правды, смешения яви и грёз…
Обнулив закрома, заполняла их снова и снова
новой истиной – более древней, чем мир:
Все, по сути, неважно… лишь были бы дети здоровы,
да родители живы. А всё остальное – до дыр
пусть затрется, к чертям… отгремит новогодним салютом,
устремится на небо и рухнет в первичную грязь!..
Пополняю свой «банк» драгоценной душевной валютой,
расточая добро, и беззлобно над прошлым смеясь.
В кварталах дальних и печальных, что утром серы и пусты, где выглядят смешно и жалко сирень и прочие цветы, есть дом шестнадцатиэтажный, у дома тополь или клен стоит ненужный и усталый, в пустое небо устремлен; стоит под тополем скамейка, и, лбом уткнувшийся в ладонь, на ней уснул и видит море писатель Дима Рябоконь.
Он развязал и выпил водки, он на хер из дому ушел, он захотел уехать к морю, но до вокзала не дошел. Он захотел уехать к морю, оно — страдания предел. Проматерился, проревелся и на скамейке захрапел.
Но море сине-голубое, оно само к нему пришло и, утреннее и родное, заулыбалося светло. И Дима тоже улыбнулся. И, хоть недвижимый лежал, худой, и лысый, и беззубый, он прямо к морю побежал. Бежит и видит человека на золотом на берегу.
А это я никак до моря доехать тоже не могу — уснул, качаясь на качели, вокруг какие-то кусты. В кварталах дальних и печальных, что утром серы и пусты.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
