Сберегу от себя, от своих палачей,
Что кружат, будто грифы над раненым зверем.
Будь свободен, будь счастлив, один и ничей!
Невозможно предать ведь, не будучи верным.
Растащила, разладила, бросила врозь…
Не проси никогда подаянья у жизни
И не бойся любить безрассудно, всерьёз,
До безумства, беспамятства, боли и визга.
Уходя, затвори потихонечку дверь…
Осознав наибольшую в жизни потерю,
Я погибну в тисках сожалений. Поверь!
И воскресну для нового чувства. Я верю!
Благодарю за каждую дождинку.
Неотразимой музыке былого
подстукивать на пишущей машинке —
она пройдёт, начнётся снова.
Она начнётся снова, я начну
стучать по чёрным клавишам в надежде,
что вот чуть-чуть, и будет всё,
как прежде,
что, чёрт возьми, я прошлое верну.
Пусть даже так: меня не будет в нём,
в том прошлом,
только чтоб без остановки
лил дождь, и на трамвайной остановке
сама Любовь стояла под дождём
в коротком платье летнем, без зонта,
скрестив надменно ручки на груди, со
скорлупкою от семечки у рта. 12 строчек Рыжего Бориса,
забывшего на три минуты зло
себе и окружающим во благо.
«Olympia» — машинка,
«KYM» — бумага
Такой-то год, такое-то число.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
