Я говорю тебе: «Открывай глаза».
Я говорю тебя и от звуков глохну…
это последний шанс ухватиться за
край не своей мечты. Потому что плохо
вижу твои следы на сырой земле,
слышу твои шаги из соседних комнат.
Я говорю тебя уже сотни лет.
Я говорю тебя… и тебя запомнят.
Я приглашаю всех на безумный бал –
это моя единственная заслуга.
Если молиться, не расшибая лба,
мы никогда не сможем найти друг друга,
мы никогда не сможем достать до дна,
будем искать в любой мелочевке прибыль…
Я говорю тебя, и во мне видна
даже в кромешной тьме неземная придурь.
Глупый и несговорчивый мой язык
денно и нощно шепчет тебя прохожим…
Только опять со звуков сорвал низы
ветер, который вырос под самой кожей.
Я говорю тебя, потому что мы,
я говорю тебя, потому что живы…
даже когда осколки твоей зимы
вяжут узлы из тонкой сердечной жилы.
Имя твое – пылающая страница. Руки твои – единственные из рук.
Если ты вдруг откажешься говориться, я перестану двигаться и умру,
ты перестанешь верить в мое безумие, мы перестанем биться в застывшей вене…
Я перестану видеть в трехкратном зуме каждое из мгновенных прикосновений.
Если во мне, безмерно тебя кричащей, вдруг совершится бунт и случится сбой...
ты все равно шепчись, говорись почаще, чтобы, сказав тебя, я была с тобой…
чтоб на словесно-буквенном пьедестале сидя, я знала точно, что это все,
медленно и навеки в меня врастая, завтра заставит выдохнуть и спасет.
…только бы точно знать что вот эти звуки…
…только бы точно знать что вот эти руки…
…только бы сверла не проникали в горло…
…только бы выжил этот паршивый город…
…только бы слов мной сказанных мириады…
Не должен быть очень несчастным
и, главное, скрытным...
А. Ахматова
Я ждал автобус в городе Иркутске,
пил воду, замурованную в кране,
глотал позеленевшие закуски
в ночи в аэродромном ресторане.
Я пробуждался от авиагрома
и танцевал под гул радиовальса,
потом катил я по аэродрому
и от земли печально отрывался.
И вот летел над облаком атласным,
себя, как прежде, чувствуя бездомным,
твердил, вися над бездною прекрасной:
все дело в одиночестве бездонном.
Не следует настаивать на жизни
страдальческой из горького упрямства.
Чужбина так же сродственна отчизне,
как тупику соседствует пространство.
1962
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
