Мы все уйдём.
Банально?
Верно.
Ну и пускай. Я так хочу,
метчаю, как разбив систему,
увижу, как пойду к врачу.
Как он заглянет в мою карту,
порвет хрусталик фонарём,
уложит на холодный, гадкий,
клеёнчатый...
И скажет: "Шьём".
Достанет ржавую иголку,
ей нарисует бечеву
гнилую, и наколет Волка
мне на запястье и на лбу.
И вот я связанный и бледный,
закутаный с ушей до пят,
готов служить.
Безмолвно.
Верно.
И делать всё, что говорят.
Нет, эти путы неразрывны.
Наколки не перепилить -
татуировки Славы, Силы,
Хозяев и Уменья Шить
по душам, по телам Узоры,
обноски Рвать, Кроить, Лечить,
Калечить, разрешая споры,
Рубить с плеча, держать за Нить.
И низших, как меня Хозяин,
и как Его ведут на Цель,
я буду гнать и жечь глазами,
пройти заставлю семь морей,
семь океанов и пустыню,
держать пари, быть на кону,
продаться в рабство, бить - так в спину,
родить урода, жрать слюду.
И в тот момент, когда все стихнет.
Когда умолкнут голоса.
Спадет печать.
И мы.
Бессильно.
Уйдём в погибшие леса.
Осень. Оголенность тополей
раздвигает коридор аллей
в нашем не-именьи. Ставни бьются
друг о друга. Туч невпроворот,
солнце забуксует. У ворот
лужа, как расколотое блюдце.
Спинка стула, платьица без плеч.
Ни тебя в них больше не облечь,
ни сестер, раздавшихся за лето.
Пальцы со следами до-ре-ми.
В бельэтаже хлопают дверьми,
будто бы палят из пистолета.
И моя над бронзовым узлом
пятерня, как посуху - веслом.
"Запираем" - кличут - "Запираем!"
Не рыдай, что будущего нет.
Это - тоже в перечне примет
места, именуемого Раем.
Запрягай же, жизнь моя сестра,
в бричку яблонь серую. Пора!
По проселкам, перелескам, гатям,
за семь верст некрашеных и вод,
к станции, туда, где небосвод
заколочен досками, покатим.
Ну, пошел же! Шляпу придержи
да под хвост не опускай вожжи.
Эх, целуйся, сталкивайся лбами!
То не в церковь белую к венцу -
прямо к света нашего концу,
точно в рощу вместе за грибами.
октябрь 1969, Коктебель
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.