совсем старьё. в последний раз. дальше будет только новьё. извините.
***
Все собаки вырыты, съедены и не резаны на куски,
в сферах бытования русского субстандарта изливаются души.
На заборе знакомая с детства похабщина – ты читаешь ее от доски до доски.
Местные юноши пьют «Жигулевское», бьют людей и баклуши.
Маршрут возращенья с работы – данный маршрут
опостылел, обрыднул до черта, уселся в печенках.
Вечером поздним приходишь домой, а дома не ждут.
Не удосужился пса завести, не говоря о девчонке.
Видать, не судьба уже, да и хер ли с ней, с этой судьбой.
Если вдуматься, поздно хватать быка за рога или рыбу за жабры.
И даже надпись «Я люблю тебя», как-то оставленная тобой
среди этой похабщины, выглядит очень похабно.
***
Потому что еще при рождении дали пожизненный,
я – ничей молодой человек, остающийся здесь,
где схоласты питаются булками и афоризмами,
а пропавшие без вести – это привычная весть.
Вероятно, врачи наверху собирали консилиум,
выпили, закусили, решили еще по одной,
и теперь в подворотне свою пациентку насилуют.
А на улице слишком спокойно. Как перед войной.
Срифмовать бы поэзию с лезвием, вместо рецензии
получив ножевое ранение в область пупка,
повалиться на грязный асфальт и увидеть поэзию,
промелькнувшую жаворонком в дождевых облаках.
