Он устало по комнате бродит, за кругом круг.
И беззвучно губами шепчет: "Марлен, Марлен,
Ты прости, я бываю порой пьян, хамовит и груб,
Но лишь все от того, что попал в твой плен.
Слышишь, снова за стенами грохот и в окна - дым?!
Эта чертова жизнь разделилась на "после" и "до".
Вот закончится все, я с победой вернусь в Берлин,
Мы родим двух детей и пойдем наконец в кино.
Только ты не ходи без меня в тот ужасный бар,
Не кокетничай с поваром и не бери чаевых.
Они, видешь, уже подружились с русскими - есть самовар,
Ну а те, сама понимаешь, люди не из простых".
И опять в бормотании кружит по комнате, ждет,
Все часы протирает и слушает чьи-то шаги...
Он вернулся давно...пошел двухтысячный год...
..над могилой Марлен осень красит свои завитки...
Сколько лет я дышал взаймы,
На тургайской равнине мерз,
Где столетняя моль зимы
С человека снимает ворс,
Где буксует луна по насту,
А вода разучилась течь,
И в гортань, словно в тюбик пасту,
Загоняют обратно речь?
Заплатил я за все сторицей:
И землей моей, и столицей,
И погостом, где насмерть лечь.
Нынче тщательней время трачу,
Как мужик пожилую клячу.
Одного не возьму я в толк:
У кого занимал я в долг
Этот хлеб с опресневшей солью,
Женщин, траченных снежной молью,
Тишину моего труда,
Этой водки скупые граммы
И погост, на котором ямы
Мне не выроют никогда?
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
