Абсолют – независимый от остальных вещей (филос. словарь)
Прозрачен звук
В молочной тишине,
Над лаком озера
Короткий птичий крик
Тумана хлороформом
Одурманен
И падает в отсутствие границы сред.
Летит
Бездомный желтый пёс
Кормить собою
Будущих живых,
Сегодня спящих
В мёртвой оболочке.
Выбалтывает тайны
Шёпот листопада,
Так нежно и заботливо
Лаская слух,
Что ветер замер
На полувздохе.
Спит
Замшелый сын Земли
Гранитным сном,
Не совпадает
Своим размеренным
Кристаллизованным
Умом
С белковой спешкой
Муравья.
Художник-солнце
Профессионально
Несколькими взмахами луча
Кленовым кадмием,
Кармином алым
Эмоционально точно
Пленил, пришпилил взгляд
К гармонии контраста
Светотени.
Что тень, что свет
Есть суть одно –
Игра философа-светила
С «нет» и «да».
А осень –
Игра природы:
Пик развития
Спустя мгновение
Становится началом
Спуска в смерть,
Которой нет,
А есть начало
Нового
Подъема в гору.
нене, я тоже читаю, просто комментировать не умею.
оно для меня ухабистое очень. то есть стоит вчитаться и расслабиться, как - бац! - то хлоформом, то мертвой оболочкой, то белковой спешкой..
есть образы, которые чудо как хороши. и конец замечательный.
умище-то куда девать?! :)))
если отставить смех (отставляет ножку), то в этом верлибре абсолютно ничего нет лишнего, всё на своих местах
Забрал твой Абсолют!
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Когда менты мне репу расшибут,
лишив меня и разума и чести
за хмель, за матерок, за то, что тут
ЗДЕСЬ САТЬ НЕЛЬЗЯ МОЛЧАТЬ СТОЯТЬ НА МЕСТЕ.
Тогда, наверно, вырвется вовне,
потянется по сумрачным кварталам
былое или снившееся мне —
затейливым и тихим карнавалом.
Наташа. Саша. Лёша. Алексей.
Пьеро, сложивший лодочкой ладони.
Шарманщик в окруженьи голубей.
Русалки. Гномы. Ангелы и кони.
Училки. Подхалимы. Подлецы.
Два прапорщика из военкомата.
Киношные смешные мертвецы,
исчадье пластилинового ада.
Денис Давыдов. Батюшков смешной.
Некрасов желчный.
Вяземский усталый.
Весталка, что склонялась надо мной,
и фея, что мой дом оберегала.
И проч., и проч., и проч., и проч., и проч.
Я сам не знаю то, что знает память.
Идите к чёрту, удаляйтесь в ночь.
От силы две строфы могу добавить.
Три женщины. Три школьницы. Одна
с косичками, другая в платье строгом,
закрашена у третьей седина.
За всех троих отвечу перед Богом.
Мы умерли. Озвучит сей предмет
музыкою, что мной была любима,
за три рубля запроданный кларнет
безвестного Синявина Вадима.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.