И мысли развилками на дороге решили разъехаться в разные стороны,
И рифмы упрямясь захлопали крыльями, словно бы вороны
Кружатся вокруг на бумаге заменены кляксами -
С ними просто бы нервный поэт становится плаксою.
Заметала метель на тоске раны огненно-ржавые
Стылым ветром сметала с лица мои слезы кровавые...
Но прошли эти дни и оттаяло сердце под ребрами,
Потому что я верю, что люди всё ещё могут быть добрыми.
Засветили лучи солнца раннего ярко-весеннего,
И вернулась душа из той тьмы, где была она пленною,
И открылись глаза, расширяясь зрачки всё увидели,
Как пустые тревоги тоски моё время похитили,
Как метель помогала в печаль хоронить мою душеньку,
Как горела душа от обид, что пожар непотушенный,
Но затих тот огонь, посреди пепелища стою чиста,
Обновленная временем жизнь - с чистого листа.
Я жизнь люблю и умереть боюсь.
Взглянули бы, как я под током бьюсь
И гнусь, как язь в руках у рыболова,
Когда я перевоплощаюсь в слово.
Но я не рыба и не рыболов.
И я из обитателей углов,
Похожий на Раскольникова с виду.
Как скрипку, я держу свою обиду.
Терзай меня - не изменюсь в лице.
Жизнь хороша, особенно в конце,
Хоть под дождем и без гроша в кармане,
Хоть в Судный день - с иголкою в гортани.
А! Этот сон! Малютка-жизнь, дыши,
Возьми мои последние гроши,
Не отпускай меня вниз головою
В пространство мировое, шаровое!
1958
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
