Тревожат светом пятна сытых окон,
Витрины силиконом мироточат…
Через излишки тел, протискиваясь боком,
Ищу я тьму в сияньи буйной ночи.
Подъезды – входы в лабиринты,
В чужие склепы, тайники и ложа,
Вкушают с душ коросту старых бинтов,
Выплёвывая в улицы прохожих.
Под натиском дымящейся резины,
Вопит ополоумевший асфальт..
Скупая прибыль для цветочных магазинов..
И в черноту небес ушли слова..
Урфин.
wap.gorod.jetcity.ru
Impression.
Ушли слова... наверно от обиды,
За то, что я им не даю покоя,
За то, что их гоняю, как болИды,
И тюнингую, поломав устои.
А мне скушны изысканные фразы,
И свет приносит мне одни утраты.
Я отключил в подъездах все три фазы,
Ищу в подвалах мрака концентраты.
Асфальт, ополоумевший похоже,
От натиска дымящейся резины,
Поднявшись, с лёту, бьёт меня по роже,
Укладывая ласково, как сына.
И ничего, что кровь опять сочится
Из-под бинтов и содранной коросты.
Со мною ничего страшнее не случится,
Так дали мне понять, изыскано и просто.
AgeAlex.
С полной жизнью налью стакан,
приберу со стола к рукам,
как живой, подойду к окну
и такую вот речь толкну:
Десять лет проливных ночей,
понадкусанных калачей,
недоеденных бланманже:
извиняюсь, но я уже.
Я запомнил призывный жест,
но не помню, какой проезд,
переулок, тупик, проспект,
шторы тонкие на просвет,
утро раннее, птичий грай.
Ну, не рай. Но почти что рай.
Вот я выразил, что хотел.
Десять лет своих просвистел.
Набралось на один куплет.
А подумаешь — десять лет.
Замыкая порочный круг,
я часами смотрю на крюк
и ему говорю, крюку:
"Ты чего? я еще в соку”.
Небоскребам, мостам поклон.
Вы сначала, а я потом.
Я обломок страны, совок.
Я в послании. Как плевок.
Я был послан через плечо
граду, миру, кому еще?
Понимает моя твоя.
Но поймет ли твоя моя?
Как в лицо с тополей мело,
как спалось мне малым-мало.
Как назад десять лет тому —
граду, миру, еще кому? —
про себя сочинил стишок —
и чужую тахту прожег.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
