Веселый разговор с девочкой был прерван легким покашливанием. Пришлось отвлечься и обернуться. В дверях стояла мама.
«Может, ты останешься сегодня дома?»
Вот незадача, черт, только уломал хохотушку покататься, тут, на тебе.
«Мам, ты чего?»
«Не хорошо мне что-то, воздуха не хватает, сердце щемит…»
Вот так всегда, когда мне надо куда-то, всё ей не хорошо.
«Мам, полежи, таблетку выпей, пройдет скоро».
Мама молча развернулась и ушла.
Скорость, ветер, звонкий голосок симпотяшки, хороший музон…А что еще надо такому классному парню как я? Хорошо-то как…
Что там сзади за шум?
Скорая, включив все мигалки и сирену, пытается пробиться через четыре полосы крепко стоящих на своих колесах машин, лавируя между ними медленно пробиралась вперед, заезжая на такую же забитую машинами встречную полосу дороги.
Догнала. Вот зараза. И чего разорались? Всю музыку заглушили. Ну я им покажу сейчас. Газ - тормоз, газ – тормоз, влево-вправо…Вот только царапни мне задницу или крыло…Да и номер у нее дурацкий какой – то, сплошные тройки. Что тебе надо? Обогнать меня? Обойдешься, я первый, вот и тащись как можешь…Девчушка заливается, вот щебетунья, умиляет просто. Интересно, сколько водила выдержит, вон морда покраснела вся…
Аааа…надоели, да и приехали уже.
Ого, время как пролетело быстро, рассвело . Девчонку забросить и домой. Хорошо время провели, душевно. А та, в мини юбочке, тоже очень ничего была, причесать бы только да помыть, так цены ей не было бы…
Вот везет мне, опять скорая, преследуют они меня сегодня что и. Ну, что ты у подъезда то моего раскорячилась, машину не поставить. И номер опять – тройки сплошные.
Отъеду, тащат кого то, халат, как у матери, и тапки похожи, а полотенце на лице зачем? Черт, номер какой то дурацкий, тройки…
Мама встала что ли, позвонить? Что за ерунда, ее мобильник даже на улице слышно…
Машина Скорой помощи тронулась, и неторопясь, поехала, набирая скорость…без мигалок и сирен под звук шуршаших по утреннему асфальту шин.
Мама? Маааааамаааа…
Нелегкое дело писательский труд –
Живешь, уподобленный волку.
С начала сезона, как Кассий и Брут,
На Цезаря дрочишь двустволку.
Полжизни копить оглушительный газ,
Кишку надрывая полетом,
Чтоб Цезарю метче впаять промеж глаз,
Когда он парит над болотом.
А что тебе Цезарь – великое ль зло,
Что в плане латыни ему повезло?
Таланту вредит многодневный простой,
Ржавеет умолкшая лира.
Любимец манежа писатель Толстой
Булыжники мечет в Шекспира.
Зато и затмился, и пить перестал –
Спокойнее было Толстому
В немеркнущей славе делить пьедестал
С мадам Харриет Бичер-Стоу.
А много ли было в Шекспире вреда?
Занятные ж пьесы писал иногда.
Пускай в хрестоматиях Цезарь давно,
Читал его каждый заочник.
Но Брут утверждает, что Цезарь – говно,
А Брут – компетентный источник.
В карельском скиту на казенных дровах
Ночует Шекспир с пораженьем в правах.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
