Предупреждение. В контексте текста
использованы буквы "Х", "У", "Й",
в указанной последовательности,
что некоторыми читателями может
быть интерпретировано, как мат.
Прочий мат завуалирован точечками.
до очередных &quo
С ночи по всем телеканалам транслируют одно и то же. По всем телеканалам: на темно-синем фоне большие белые буквы на весь экран: «Х У Й». Статичная заставка. И негромкий звук за кадром: словно бы гудит электрический трансформатор: не навязчивым, но зловещим фоном.
По проводному радио тот же звук, в эфире на всех волнах вместо вещания радиостанций лишь треск и шумы.
Люди в панике: такого раньше не бывало: это ведь даже не балет «Лебединое озеро»: это похоже, действительно, то самое мистическое «Х…. знает что», о чем многие так много и часто говорили, не задумываясь. И вот оно – его воплощение.
Но не все зависят от телерадиовещания. Есть люди, кто игнорирует средства массовой инсинуации. Один из таких людей: на приеме в медицинском кабинете: слышит вопрос:
- У вас раньше бывали такие выделения?
- Нет! Ничего подобного раньше не случалось.
- И как давно это началось?
- Вчера утром, доктор. Вчера утром.
Ему бы, как говорится, их проблемы, а им бы - его, а наши слова – да богу в уши, но у каждого ноша не по себе, так уж устроили им мир, так что вот оно всё, как есть, как есть.
И заботы у каждого свои, на первый взгляд, а на самом деле нет их вовсе.
По телефону:
- А к нам вчера в гости Таня приходила, она теперь в разводе.
- А чего она ко мне не пришла?
- Но она же тебе не нравиться и никогда не нравилась.
- А пусть она мне глаза завяжет. Да, точно, пусть свяжет меня и завяжет глаза. Вдруг получится развлечься.
Глупый смех, как будто шутке. Сегодня появилась похотливо-вальяжная потребность поиграть в BDSM: исключительно наружная потребность: внутренних давно нет никаких.
Я то знаю, что я в белом, весь, а все остальные, как хотят. Но и о душе подумать не плохо бы. Но х… его знает, как это делать? Как, и чтоб правильно. Гонялся сегодня на спорт-режиме полчаса в сумерках по аллеям кладбища. Один там был. Только свет фар отражается в шлифованных гранитных плитах. Прикольно. О душе не думал. Зима пришла, а я на летней резине, но пох…й: на аллеях асфальт новый, а снег еще не выпал. Раздолье: пешеходов нет, трафика нет. Все ж лучше, чем там снаружи за оградой тупо в пробках стоять.
Осень, осень, все любят осень.
Краски красивые: жёлтые, красные,
подумал еще о зелёных — просто участок лета.
Подошёл, это ёлки. И рядом другие стоят,
с жёлтой хвоей, а на зелёных совсем свежая.
И грибы попались, поганки, но все равно, сырое.
Вообще у нас этот парк большой, хорошо.
Лодку дают напрокат. Пустая станция.
Осень, осень, все её любят.
Скоро сильный ветер подует и всё снесёт.
Чтобы мы осень увидели, нужно при свете.
В отличие от весны. Весну ночью по воздуху,
или зиму по снегу, как он скрипит и искры,
а осень только при свете.
Жёлтое, жёлтое, и вдруг красное в середине.
А жёлтые попадаются листья такого чистого тона,
просто секрет желтизны. Вот запах у осени:
когда их вечером жгут.
Цвет ещё можно воспроизвести, но даль,
на каком расстоянии один от другого —
Поэты, стараются про неё. Схемы сухие.
Листья тоже сухие, но — (шепотом скажем: тоже сухие;
так что-то есть). Конечно, сильнее всего, когда сухо.
Сухо и солнечно. Хотя, когда сыро, тоже.
Это как раз было сыро — ряды, и поганку растёр.
Какие были ряды! глубокие, ровные.
Ёлки давали им глубину.
Всё, ветер сильно дует — у-у,
плохо на улице, завтра проснёмся,
листья валяются во дворе, запачкались, бурые.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
