Запад всегда заимствует у Востока. После крестовых походов европейцы стали настолько просвещёнными, что даже начали пользоваться вилками и мыть руки с мылом перед едой. Запад смотрит на Восток с восхищением и с недопониманием, что не мешает ему перенимать то, что ему хочется и так, как хочется. Так было всегда и так всегда будет. На Западе обывательское представление о России нас, россиян, шокирует и обижает. Запад думает, что Россия - это медведи на улицах, мороз, шапки-ушанки, блины и матрёшки. Из нашей великой культуры они знают только три имени - Чехов, Толстой, Достоевский, которых считают нашими тремя китами. Как же должны обижаться на запад (то есть, на нас) китайцы? Из великой многовековой культуры мы взяли моду на фэн-шуй; музыка ветра да черепашки счастья и достатка продаются по сходной цене на прилавках наших магазинов. Мы знаем только три брэнда - Книгу Перемен, Конфуция да искусных в бою монахов Шао-Линя. Американцы же в свою очередь, возмущаются, что на западе от них, в Японии, приняли только хай-тек, джинсы и гамбургеры. И ещё обиднее для американцев, когда западный (для них) суровый сибирский мужик в бане говорит: "Обдай-ка", имея в виду шайку с холодной водой, а вовсе не отличного писателя Апдайка. Западный обыватель, падкий на сладкое, всегда будет "западать" на что-нибудь эдакое, особенное, восточное, упрощать это, делать для себя удобоваримым и превращать в массовое. Поэтому Запад всегда будет находиться в западне ложных представлений о Востоке.
Нелегкое дело писательский труд –
Живешь, уподобленный волку.
С начала сезона, как Кассий и Брут,
На Цезаря дрочишь двустволку.
Полжизни копить оглушительный газ,
Кишку надрывая полетом,
Чтоб Цезарю метче впаять промеж глаз,
Когда он парит над болотом.
А что тебе Цезарь – великое ль зло,
Что в плане латыни ему повезло?
Таланту вредит многодневный простой,
Ржавеет умолкшая лира.
Любимец манежа писатель Толстой
Булыжники мечет в Шекспира.
Зато и затмился, и пить перестал –
Спокойнее было Толстому
В немеркнущей славе делить пьедестал
С мадам Харриет Бичер-Стоу.
А много ли было в Шекспире вреда?
Занятные ж пьесы писал иногда.
Пускай в хрестоматиях Цезарь давно,
Читал его каждый заочник.
Но Брут утверждает, что Цезарь – говно,
А Брут – компетентный источник.
В карельском скиту на казенных дровах
Ночует Шекспир с пораженьем в правах.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
