Стоит пару десятков раз, один за другим, сменить города и гостиницы, и становится очень легко отделять нужное от ненужного, необходимое от того, без чего легко обойтись, обязательное от лишнего.
За крайне короткое время к тебе приходит соломоновская мудрость, понимание истинных жизненных ценностей и сакральное знание о тщетности бытия.
Приблизительно после третьей попытки раздвинуть пространство с помощью матов и мантр, ты очень ясно вдруг осознаешь, что можешь избавиться от всех этих шкафов, антресолей, гардеробов, комнат, этого города, наконец, без какого либо ущерба для себя.
Раскопав собственное тело в кипах платьев, косметики, дисков, комнатных растений, родственников, вечерних посиделок за кофе, счетов за воду и свет, годовых абонементов в салон и бассейн, ты больше уже ни за что не захочешь снова складировать этот хлам, производящий благоприятное впечатление на окружающих.
Постоянно иметь при себе стоит лишь кусочек пластика с n-ной суммой, несколько смен чистой одежды, пару гиг музыки, одну настоящую книгу, ноутбук и столько обуви, сколько вместится в чемодан. А он не безразмерный. Он маленький, детка. Больше трех пар сапог и одной пары туфель не войдет. И не плачь.
Небольшой чемодан -
это отличное лечение от всех видов психозов связанных с жаждой обладания;
это отличное лечение от всех видов привязанностей и зависимостей.
Ты привязан только к размеру своего чемодана.
Ну и еще немного к расписанию самолетов.
- Любимая, я хочу чтобы ты всегда была рядом. Будь моей женой.
- Прости но... это не вмещается в мой чемодан.
Золотистого меда струя из бутылки текла
Так тягуче и долго, что молвить хозяйка успела:
- Здесь, в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла,
Мы совсем не скучаем,- и через плечо поглядела.
Всюду Бахуса службы, как будто на свете одни
Сторожа и собаки, - идешь, никого не заметишь.
Как тяжелые бочки, спокойные катятся дни.
Далеко в шалаше голоса - не поймешь, не ответишь.
После чаю мы вышли в огромный коричневый сад,
Как ресницы на окнах опущены темные шторы.
Мимо белых колонн мы пошли посмотреть виноград,
Где воздушным стеклом обливаются сонные горы.
Я сказал: виноград, как старинная битва, живет,
Где курчавые всадники бьются в кудрявом порядке;
В каменистой Тавриде наука Эллады - и вот
Золотых десятин благородные, ржавые грядки.
Ну, а в комнате белой, как прялка, стоит тишина,
Пахнет уксусом, краской и свежим вином из подвала.
Помнишь, в греческом доме: любимая всеми жена,-
Не Елена - другая, - как долго она вышивала?
Золотое руно, где же ты, золотое руно?
Всю дорогу шумели морские тяжелые волны,
И, покинув корабль, натрудивший в морях полотно,
Одиссей возвратился, пространством и временем полный.
11 августа 1917, Алушта
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
