Из школы Ванька пришел пораньше. Надежда успеть погонять зомбяков до тренировки не оставляла его со вчерашнего дня. Мочить тварей на новом уровне предстояло добытым в тяжелых боях дробовиком со спецпатронами. Как тут до обеда дожить?!
Но оказалось, что младший брат - пятилетний Гошка - не ходил сегодня в садик. Мама оставила его понаблюдать, во что выльется подозрительный Гошкин насморк. Еще в коридоре, стаскивая со спины тяжелый портфель и скидывая с натертых ног новые кроссовки, Ванька услышал знакомые нотки в мамином голосе. Таким тоном она разговаривала только с Гошкой. "А вот, Гошенька, и Ванечка наш пришел! Теперь будет веселее!" Мама вышла в коридор и бросилась обнимать Ваньку. Как будто месяц не видела. И что это сегодня столько радости?!
- Вань, я сбегаю по делу к тете Наташе, мне срочно нужно. Посиди с Гошкой часик, а?
- А, ну как всегда, чуть что, сразу Ваня! - обреченно вздыхая, соглашался Иван.
- Умнички вы мои. Я недолго. Суп разогреете и пообедаете, - меняя тапочки на туфли, весело инструктировала мама.
- Хорошо, я понял, - бормотал Ваня, глядя с тоской на обвешенного пледами Гошку.
Хлопнула входная дверь и настала новая эра домашней жизни, где единовластным вождем племени был Гошка. Так, по крайней мере, он считал.
- Вань, смотри! Я невидимый. Это у меня плащ невидимости! Понял? Ты меня не видишь, - серьезным тоном объяснил Гошка брату и больно ущипнул его за руку.
- Будешь приставать, останешься без обеда, - буркнул старший на младшего. Роль старшего с годами Ваньке нравилась все меньше. Ответственность раздувалась до немыслимых границ, а свобода сдувалась как старый воздушный шарик. Привилегия только одна - можно запираться в комнате от Гошки, когда делаешь уроки и делать что хочешь! Разве это жизнь?! Хотя в принципе жить можно.
Гошка притих секунд на тридцать. Как раз столько времени ему понадобилось на попытку достать толстую книжку со сказками из плотно забитого стеллажа. Неудачную, надо сказать, попытку. Результат конечно был, но плачевный: вместе со сказками на пол полетели учебники по математике, физике, русскому и еще несколько томиков какой-то фантастики.
- Мама сказала, чтобы ты мне почитал сказки, - нудным голосом с протяжными гласными во всех словах заныл братец Гошка.
Прикинув перспективы, взвесив выгоды, Ванька сказал:
- Ладно, только одну сказку. На мой выбор. А потом ты сидишь тихо и играешьь сам, пока я буду играть на компьютере. И маме не рассказывать! - на последнем условии Ваня сделал особенное ударение, чтобы до упрямого Гошки наконец дошло, кто здесь главный.
- Хорошо, - быстро согласился младший братец.
Открыв книгу наугад, Ваня отыскал начало очередной сказки и начал читать. По скорости чтения информации с листа он мог бы состязаться с лучшими обозревателями вечерних новостей. В интонациях сквозили та же встревоженость и та же фальшивая суровость.
- Жил был в одном царстве-государстве царь. И была у него дочка Василиса Прекрасная. Так она была мила, так хороша, красавица писаная!
- А как это - писаная? - спросил вдруг Гошка.
- Ну, это значит... - Ваня и сам задумался, что за дурацкая была красавица Василиса, что ее писаной назвали, - это значит, популярная была, все о ней знали, писали о ней восторженные статьи в блогах, фанатские страницы создавали в контакте, понял?
- Понял, - неуверенно кивнул Гошка, - дальше давай.
- Ну вот. Посватался к дочке царевой Кощей Бессмертный. А царь ему и говорит...
- Вань, а что значит бессмертный? - перебил снова Гошка.
- Ну, это значит конкретный такой, крутой мужик, олигарх, понял?
- Ну так вот... Пришел этот Кощей Конкретный к царю и просит отдать ему в жены Василису Прекрасную. А царь ни в какую. Уперся рогом. Нет, говорит, ты старый и лысый, хоть и при деньгах. Иди помолодей сначала чуток, а потом и проси дочку в жены! - Ванька одной рукой удерживая книгу, другой потянулся к мобильнику. Пять новых смс не давали покоя. Поглядывая мельком в сказку, он принялся читать сообщения.
- А он старый был что ли?! А почему нельзя тогда в жены?
- Ну Кощей просто не адекватно себя оценивал, думал, Василиса на его статус клюнет. А царь-то умный, он всяких зомбяков не будет в родственники брать. Так ведь и царства лишиться недолго, понял?
- А кощей зомбяк?!
- Ну он внешне как зомбяк, а в душе олигарх! - заключил Ванька и сам удивился, как Кощей-то на самом деле был крут.
- Ага. Дальше давай.
Ваня вспомнил про обед.
- Так. пошли на кухню, поставим суп греться и будем дальше читать.
Гошка собрал в охапку штук пять одинаковых человечков-пауков и отправился их селить на кухонный диван. Кастрюля с супом медленно нагревалась, Ванин мобильник весело пожужукивал, а Ваня с увлечением строчил ответы невидимым зомбякам-одноклассникам. Сборник сказок лежал на почетном месте и был открыт на нужной странице, но Ваня подсматривать туда перестал.
- Ну давай дальше, - заныл Гошка.
- Пошел Кощей туда, не знаю куда, чтобы по-быстрому помолодеть . Да и заблудился в лесу. Шел он шел по лесной чаще, шел он шел...
- Ну?
- Шел он день, и два, и десять...
Ваня сосредоточенно тыкал пальцем в кнопки на телефоне...
- И нашел избушку. На курьих ножках.
- Почему это на курьих?
- Понимаешь, чтобы сказка выглядела достоверней, иногда автор специально говорит не очень грамотно. Надо конечно же говорить "на куриных ножках", но какая нам разница? Пусть будут курьи!
- Ну ладно, пусть, - Гошка запеленал всех пятерых спасителей человечества в плед и замуровал под диваном, - Но почему они именно куриные-то? А не собачьи?
- Это случайно так вышло. Там не просто так лес был, а опасная зона. Там радиация. Вот избушка и мутировала. В ее ген вплелся чужеродный ген курицы и получилась избушка-мутант. Понял?
- Ага, - раскрыв рот от восхищения, кивал Гошка.
Странное шипение сбило сказочника Ваню с мысли. Он бросился спасать курий суп и плиту. Разлив по тарелкам дымящуюся, слегка подгоревшую жижу, Ваня продолжал.
- В избушке этой, которая мутировала, жила Баба Яга, костяная нога! Она обещала Кощею помочь помолодеть.
- А почему она Яга?
- Думаю, это тоже неточность авторов. Скорее всего она была Баба Йога. Но при переводе ошиблись. Понял?
- Нет. А что такое йога?
- Какой же ты доставучий, а? Ну все тебе разжуй да в рот уложи, - начинал кипятиться не хуже супа Ванька, - ну йоги - это гимнасты такие, у них тело гнется во все стороны, и еще энергии правильно циркулируют по чакрам, понял?
- Ага. А костяная нога хорошо гнется?!
- Лучше не придумаешь! А теперь пока суп не слопаешь, не буду дальше рассказывать.
Ваня уселся за стол, набрал полную ложку супа, аккуратно подул и попробовал. Сдерживая мимику, чтобы не напугать Гошку, он отправился в туалет и продолжил там строчить сообщения в ожидании Гошкиных восклицаний. Судя по всему, сказку продолжать не придется и можно наконец расслабиться. Каково же было его изумление, когда он увидел пустую тарелку перед довольным Гошкой! На всякий случай заглянув в мусорное ведро и в чайник, Ваня вохищенно заметил: "Ну ты дал!"
Жаль, что мысли о предстоящей игре в зомбяков немного сбили логику его подозрений и заглянуть в кастрюлю он не сообразил. Пришлось быстренько досказывать и так сильно затянувшуюся саггу.
- Тэкс, на чем я там остановился? - Ваня бегло просмотрел несколько страниц в книге и продолжил, - Баба Йога научила Кощея садиться в асаны, специальные такие позы, в которых молодеешь. И еще зелье сварила хитрое из дохлых мух, чтоб побыстрее сработало.
- И чего, он стал молодой?
- Только он зелье хотел выпить, а тут омоновцы! Бах, бах! И за распространение наркотиков Бабу Йогу в тюрьму. А Кощея за употребление.
- А... Почему? Царь его сам просил помолодеть же! - Гошка проявил чудеса детской логики, что несколько озадачило Ваню. На это он не рассчитывал. Пришлось выкручиваться.
- Понимаешь, это подстава была! Царь знал, что так будет и специально попросил. Ну чтобы было, за что прицепиться и посадить олигарха этого.
- А Василиса как же? - разочарованно пропел Гошка, расстроенный, что сказка стремительно завершалась.
- А Василиса обрадовалась. Зачем ей за Кощея этого замуж идти? Она себе нашла красивого, накаченного и перспективного Иванушку.
- Где нашла?!
- Так он был там главный полицейский. Начальник царской службы безопасности.
На этом сакраментальном моменте Гошка догадался, что его надули, скривил рот и заорал, как резаный. Последний раз он рыдал так громко, когда поцарапался об проволку, которой Ванька закручивал тумбочку с секретными вещами.
Вошла мама и бросилась осматривать орущего Гошку, предположив, что у него как минимум перелом.
- Что у вас тут стряслось? - возмущенно кричала она на Ваньку, деловито вытиравшего крошки со стола.
- Мам, ты не волнуйся. Он просто просил ему зомбяков включить, а я отказался. Ты же знаешь его реакцию. Все нормально, поплакать ребенку бывает полезно.
Ваня взглянул на вытертый стол, аккуратно уложил тряпку в раковину и отправился в свою комнату. Пора было садиться за уроки. Наконец-то можно будет закрыться и делать, что хочешь.
Три старухи с вязаньем в глубоких креслах
толкуют в холле о муках крестных;
пансион "Аккадемиа" вместе со
всей Вселенной плывет к Рождеству под рокот
телевизора; сунув гроссбух под локоть,
клерк поворачивает колесо.
II
И восходит в свой номер на борт по трапу
постоялец, несущий в кармане граппу,
совершенный никто, человек в плаще,
потерявший память, отчизну, сына;
по горбу его плачет в лесах осина,
если кто-то плачет о нем вообще.
III
Венецийских церквей, как сервизов чайных,
слышен звон в коробке из-под случайных
жизней. Бронзовый осьминог
люстры в трельяже, заросшем ряской,
лижет набрякший слезами, лаской,
грязными снами сырой станок.
IV
Адриатика ночью восточным ветром
канал наполняет, как ванну, с верхом,
лодки качает, как люльки; фиш,
а не вол в изголовьи встает ночами,
и звезда морская в окне лучами
штору шевелит, покуда спишь.
V
Так и будем жить, заливая мертвой
водой стеклянной графина мокрый
пламень граппы, кромсая леща, а не
птицу-гуся, чтобы нас насытил
предок хордовый Твой, Спаситель,
зимней ночью в сырой стране.
VI
Рождество без снега, шаров и ели,
у моря, стесненного картой в теле;
створку моллюска пустив ко дну,
пряча лицо, но спиной пленяя,
Время выходит из волн, меняя
стрелку на башне - ее одну.
VII
Тонущий город, где твердый разум
внезапно становится мокрым глазом,
где сфинксов северных южный брат,
знающий грамоте лев крылатый,
книгу захлопнув, не крикнет "ратуй!",
в плеске зеркал захлебнуться рад.
VIII
Гондолу бьет о гнилые сваи.
Звук отрицает себя, слова и
слух; а также державу ту,
где руки тянутся хвойным лесом
перед мелким, но хищным бесом
и слюну леденит во рту.
IX
Скрестим же с левой, вобравшей когти,
правую лапу, согнувши в локте;
жест получим, похожий на
молот в серпе, - и, как чорт Солохе,
храбро покажем его эпохе,
принявшей образ дурного сна.
X
Тело в плаще обживает сферы,
где у Софии, Надежды, Веры
и Любви нет грядущего, но всегда
есть настоящее, сколь бы горек
не был вкус поцелуев эбре и гоек,
и города, где стопа следа
XI
не оставляет - как челн на глади
водной, любое пространство сзади,
взятое в цифрах, сводя к нулю -
не оставляет следов глубоких
на площадях, как "прощай" широких,
в улицах узких, как звук "люблю".
XII
Шпили, колонны, резьба, лепнина
арок, мостов и дворцов; взгляни на-
верх: увидишь улыбку льва
на охваченной ветров, как платьем, башне,
несокрушимой, как злак вне пашни,
с поясом времени вместо рва.
XIII
Ночь на Сан-Марко. Прохожий с мятым
лицом, сравнимым во тьме со снятым
с безымянного пальца кольцом, грызя
ноготь, смотрит, объят покоем,
в то "никуда", задержаться в коем
мысли можно, зрачку - нельзя.
XIV
Там, за нигде, за его пределом
- черным, бесцветным, возможно, белым -
есть какая-то вещь, предмет.
Может быть, тело. В эпоху тренья
скорость света есть скорость зренья;
даже тогда, когда света нет.
1973
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
