«Капитану Френсису Дрейку, корсару Ее Величества королевы Елизаветы.
Дорогой Френсис!
Я пишу вам со слезами на глазах! Лорд Говард постоянно повторяет, что вы слава и позор Англии под одной шляпой. Вас все боятся, Френсис, и никто не любит, кроме необузданной матросни. Когда руки по локти в крови – невозможно не прогневать Господа нашего. Если бы не угроза испанского нашествия, вас бы давно повесили, Френсис. Так говорят. Вы удачливы и бесстрашны, но перешли ту черту, за которой властвует дьявол. И детей не дает нам Господь в наказание за ваши грехи.
Я чувствую, как тяжелы проклятия, лежащие на вас, Френсис! И разделяю их, ведь я жена ваша. Боже мой, вы могли бы прославиться открытием новых стран и морей, превзойти Колумба и Магеллана! Но вы предпочли стать корсаром, Френсис. А ведь разбойника не спрятать ни за какую маску! Вас не посадят за благородный стол, не подадут руки. Даже дом вы покупали через подставное лицо, зная, что сэр Томас никогда бы не продал его лично вам .
Я всегда любила вас. Люблю и сейчас, но как больно осознавать, что мой муж безжалостный душегуб, прости его Бог! Мне надоело прятать глаза от людей, Френсис.
Но дальше так жить нельзя! Я устала от сомнительного счастья быть женой корсара. Сделайте, что-нибудь, Френсис! Умоляю вас, вы же такой сильный!
Мэри Дрейк,
Плимут, августа 12, года 1577 от Рождества Христова»
......................................................
Дрейк смял старое, много раз перечитанное письмо и выбросил его за борт. Гористое побережье Америки было совсем рядом. «Золотая лань» стояла на якоре и недоумевала, куда же ее поведет капитанская воля. Испанские сокровища согревали трюм, такелаж был приведен в полный порядок, а сотня головорезов мечтала о триумфальном возвращении домой. Все ждали капитанского решения.
Френсис облокотился о фальшборт. Корабль привычно поскрипывал, покачиваясь на полусонных волнах.
– А ведь все подумают, что я испугался испанской эскадры и рванул от нее черт знает куда! – усмехнулся капитан, – Спасибо, Мэри, ты подсказала то, чего мне так мучительно не хватало.
Дрейк обратился к стоящему неподалеку помощнику:
– Мистер Дженкинс, что вы скажете о Магеллане?
– Скажу, что проклятый испанец был смельчак, сэр!
– Но не храбрее нас! Собери команду, старый приятель. Я буду говорить с ней!
Алое солнце падало на горизонт. Ветер переменился и подул с суши, удивляя резким запахом незнакомых цветов.
Корсар Ее Величества Френсис Дрейк с веселым ужасом вглядывался в бесконечный Океан, ощущая грозную неотвратимость своего Главного Приключения…
P.S. Через год и три месяца «Золотая лань» с 56 оставшимися в живых моряками вошла в гавань Плимута, совершив кругосветное плаванье. Королева Елизавета пожаловала на борт корабля и возвела капитана в рыцарское достоинство. Но больше никогда сэр Френсис Дрейк не был так счастлив, как в тот таинственный вечер, принимая самое важное в жизни решение...
В начале восьмого с похмелья болит голова
не так, как в начале седьмого; хоть в этом спасенье.
Сегодняшний день — это день, пораженный в правах:
глухое похмелье и плюс ко всему воскресенье.
И плюс перестройка, и плюс еще счеты свести
со всем, что встает на дыбы от глотка самогона.
Вот так бы писать и писать, чтоб с ума не сойти,
в суровой классической форме сухого закона...
Вот видите, сбился, опять не туда повело:
при чем здесь «сухой» самогон, когда спирта сухого
глоток... Извиняюсь, опять не про то. Тяжело
в ученье с похмелья в бою... Будь ты проклято! Снова.
Вернее, сначала. В начале восьмого башка...
Люблю тебя, жизнь, будь ты проклята снова и снова.
Уже половина... восьмого стакана... рука
уже не дрожит, и отыскано верное слово.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
