У Дракоши заболел зуб. Коренной нижний правый. Это случилось поздним вечером, перед сном, когда поликлиники давно закрылись.
Дракоша уже надела на себя любимую фланелевую пижамку и взбила подушку, пожелала Ёжику доброй ночи, как вдруг - страшная зубная боль пронзила всё её драконье существо. Она вскрикнула и застыла на месте рядом с кроватью. Пока она стояла, не шевелясь, боль отступала. Но, стоило Дракоше сделать какое-то движение, боль опять возвращалась.
В это время Ёжик, возившийся в своём удобном красивом вольерчике, услышав дракошины крики, не на шутку заволновался. Он стал ходить из угла в угол и соображал, чем бы помочь подруге.
Ёжик не умел разговаривать, но зато он мог думать, переживать, смешно фыркать, грустить и радоваться.
И... кажется он придумал! Надо использовать метод иглоукалывания. Всего лишь навсего. Когда-то он об этом смотрел передачу по телевизору. Неглубоко под кожу загоняется иголочка - и готово: боль снимается. А у него вон сколько иголок! Они бы очень пригодились. Но, стоило Ёжику обрадоваться от таких замечательных мыслей, он тут же огорчился: как же ему рассказать Дракоше о своей идее?
А Дракоша вдруг вспомнила о том, что боль снимают кошки. Да, если у хозяина что-то болит, кошка сама отыщет это место и ляжет на него или просто прижмется своим урчащим тельцем. Но кошки у Дракоши не было. Был Ёжик. А что, если...
И Дракоша, превозмогая боль, подошла к вольерчику, взяла Ёжика и прислонила его к своей правой щеке.
"Ура! - подумал Ёжик. - Она догадалась, умница! Сейчас я ей помогу!" И стал осторожно и неглубоко прокалывать иголками зеленую кожу дракошиной щеки.
Через некоторое время боль ушла. Дракоша поцеловала Ёжика в крохотный нос и поставила в вольерчик, где он радостно фыркнул и свернулся клубочком.
Долетит мой ковёр-самолёт
из заморских краев корабельных,
и отечества зад наперёд —
как накатит, аж слёзы на бельмах.
И, с таможней разделавшись враз,
рядом с девицей встану красавой:
— Всё как в песне сложилось у нас.
Песне Галича. Помнишь? Той самой.
Мать-Россия, кукушка, ку-ку!
Я очищен твоим снегопадом.
Шапки нету, но ключ по замку.
Вызывайте нарколога на дом!
Уж меня хоронили дружки,
но известно крещёному люду,
что игольные ушки узки,
а зоилу трудней, чем верблюду.
На-кась выкуси, всякая гнусь!
Я обветренным дядей бывалым
как ни в чём не бывало вернусь
и пройдусь по знакомым бульварам.
Вот Охотный бахвалится ряд,
вот скрипит и косится Каретный,
и не верит слезам, говорят,
ни на грош этот город конкретный.
Тот и царь, чьи коровы тучней.
Что сказать? Стало больше престижу.
Как бы этак назвать поточней,
но не грубо? — А так: НЕНАВИЖУ
загулявшее это хамьё,
эту псарню под вывеской «Ройял».
Так устроено сердце моё,
и не я моё сердце устроил.
Но ништо, проживём и при них,
как при Лёне, при Мише, при Грише.
И порукою — этот вот стих,
только что продиктованный свыше.
И ещё. Как наследный москвич
(гол мой зад, но античен мой перед),
клевету отвергаю: опричь
слёз она ничему и не верит.
Вот моя расписная слеза.
Это, знаешь, как зёрнышко риса.
Кто я был? Корабельная крыса.
Я вернулся. Прости меня за...
1995
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
