Капитан корабля, этот суровый человек, грамотно разбирающийся в точных науках морской навигации,
знающий в совершенстве секстант, нивелир, кипрегель и теодолит, могущий по звёздам в тихую ночь
провести необходимую тщательную мензульную съёмку, расчертить новую географическую карту и смело
набросать на её просторах самые свежие последние контурные очертания материков и океанов. Бесстрашно
проложить среди них путь своего судна и отметить все пройденные за прошедшие века, и посещаемые
человечеством бухты. Дать названия неизвестным ещё науке необитаемым островам и отбиться от настоящих,
людоедских афро-сомалийских каннибалов.
Капитан корабля, этот тщеславный, успевший повидать многое морской бродяга, с усами, в форменной от
юдашкина морской мичманской фуражке, со сверкающим кортиком наперевес. Этот штормовой дуэлянт за
корабельным ламповым монитором, ловко раскидывающий карточные пасьянсы в Косынку и Солитёр,
и бросавший смело чугунные якоря. Этот зазнавшийся мелкий океанический аферист, в сандалиях на босу
ногу, свисал сейчас с верхней реи, под брамселем, и что-то сосредоточенно пытался мне прокричать.
Но я ничего из его слов расслышать не мог. Его крик просто утопал в пришедшей вдруг с архипелага
пыльной бури красного цвета. Отдельные, известные морские выражения, термины и откровенно
нецензурные высказывания ещё как-то можно было не спеша разобрать, но вот в каком контексте они употреблялись,
этого понять было уже практически невозможно.
Волокуша, принёсшая рассыпчатый песок с далёкого австралийского континента, теперь крупными охапками
распыляла его над чистыми, ярко-зелёно-голубыми, мелко-барическими волнами, окрашивая море в знаменитый
пурпурно охристый цвет.
