Но твердо знаю: омертвелый дух никаких форм не создает; работы в области форм бесплодны; «Опыты» Брюсова, в кавычках и без кавычек, — каталог различных способов любви — без любви
Одно из наших развлечений – по вечерам кататься по узкоколейке на сцепах для перевозки леса. Приходим из школы, делаем уроки и собираемся у тупика железной дороги на окраине посёлка.
Сцеп состоит из двух стальных полусцепов, узких и длинных. На каждом - по вращающемуся турникету. В рабочем состоянии турникеты с двумя стойками представляют собой перевёрнутые буквы «П». Эти две «П» и удерживают загружаемый на сцеп лес. Для разгрузки открываются запорные устройства на турникетах с одной стороны сцепа, и стойки падают. Поднимать надо вручную, они хоть и полые, но достаточно тяжёлые. Нас интересует, конечно, полусцеп, хотя называем мы его всё равно сцепом.
Состав нашей компании часто меняется, но костяк её постоянен. Это я, мой лучший друг Лев (это кличка, а не имя), Юрка и Тимур. Вообще-то, в лучшие времена собирается до десяти человек, но сегодня нас только трое. Отсутствует даже Юрка. Скорее всего, усмиряет пьяного отца.
Мы выбиваем металлические башмаки из-под колес сцепа и пытаемся, что есть силы, сдвинуть его с места. Втроём сделать это непросто, но мы не сдаёмся, ведь приходилось расталкивать и вагон, а уж он-то куда как тяжелее.
Вскоре наше средство передвижения набирает скорость. Теперь усилий от нас требуется гораздо меньше. Выбрав момент, я запрыгиваю на сцеп, а Лев с Тимуром, продолжая бежать по шпалам, всё сильнее расталкивают его.
На какое-то мгновение я отключаюсь и прихожу в себя только тогда, когда слышу, как Лев испуганно кричит:
- Прыгай!..
Но, кажется, поздно. Сцеп мчится, и ветер свистит в ушах. Тогда я ложусь лицом вниз на нагретый за день и не успевший остыть металл, и поворачиваю голову вправо, в сторону посёлка. Уже горят фонари, но на улице многолюдно. Никто, правда, не смотрит в мою сторону, и это удивительно, ведь от стука колес закладывает уши. Мелькают дома, среди них и дом Льва. Сцеп входит в крутой поворот и, чуть сбавив скорость, громыхает теперь уже параллельно другой улице, в конце которой находится и мой дом. Вот он, совсем близко, можно рассмотреть, что происходит в комнате. А в комнату из прихожей входит дядя Миша, который несколько лет не был у нас в гостях. Отец жмёт ему руку. Оба улыбаются…
Но дом остаётся позади… Заканчивается посёлок, впереди – пересечение с дорогой. Мне становится очень страшно. Мысль готовит тело к жуткому столкновению. Но всё обходится, и сцеп уже мчится по лесу, вокруг темнота. Я осторожно переворачиваюсь на спину. Небо усыпано звёздами… Красиво… Волшебно…
- Слезай! Не растолкать без Юрки!
Это Лев дёргает меня за рукав. Я с удивлением гляжу по сторонам. Сцеп находится на том же самом месте, где и был с самого начала. До моего дома – около километра. Заснул я, что ли?
Мы расходимся по домам.
Уже с порога я слышу голос матери, обращённый ко мне:
- Где тебя носит? Давай быстрее за стол, дядя Миша приехал!
Мой Tелемак,
Tроянская война
окончена. Кто победил - не помню.
Должно быть, греки: столько мертвецов
вне дома бросить могут только греки...
И все-таки ведущая домой
дорога оказалась слишком длинной,
как будто Посейдон, пока мы там
теряли время, растянул пространство.
Мне неизвестно, где я нахожусь,
что предо мной. Какой-то грязный остров,
кусты, постройки, хрюканье свиней,
заросший сад, какая-то царица,
трава да камни... Милый Телемак,
все острова похожи друг на друга,
когда так долго странствуешь; и мозг
уже сбивается, считая волны,
глаз, засоренный горизонтом, плачет,
и водяное мясо застит слух.
Не помню я, чем кончилась война,
и сколько лет тебе сейчас, не помню.
Расти большой, мой Телемак, расти.
Лишь боги знают, свидимся ли снова.
Ты и сейчас уже не тот младенец,
перед которым я сдержал быков.
Когда б не Паламед, мы жили вместе.
Но может быть и прав он: без меня
ты от страстей Эдиповых избавлен,
и сны твои, мой Телемак, безгрешны.
1972
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
