Покупая газету, Федулов бегло просматривал заголовки первых полос, потом ворчал, что по телеку опять смотреть нечего и анекдоты не смешные, после чего основательно углублялся в спортивную рубрику, которую в любом печатном издании считал главной. Но в этот раз Федулова черт попутал прочесть заметку психолога о стакане. "Если вам кажется, что стакан наполовину пуст, - объяснял кандидат наук, - значит, вы пессимист. Если же стакан наполовину полон, вы - оптимист".
Федулов завис. Никогда бы он не сказал, что подобный, яйца выеденного не стоящий вопрос его не просто заденет, а заставит забыть о перестановках в "Зените".
Не дожидаясь вечера, он поставил эксперимент прямо на рабочем месте. Налил в стакан воды и уставился на него.
Стакан был наполовину пуст.
Вообще-то, Федулов пессимистом не считался. Нормальная работа, вполне себе зарплата, жена, сын, квартира. Был смешлив, бодр и подтянут, горькую не пил, в будущее смотрел без страха. И посему категоричное заявление кандидата его сильно озадачило.
Дома Федулов продолжил опыты. Набросал в тазик грязного белья и внимательно посмотрел на него. Тазик оказался наполовину полон. Открыл в кухне шкафчик и воззрился на ведро с мусором. Ведро выглядело наполовину полным. Плеснул в тарелку половник щей. И тарелка наполнилась до половины. Федулов взял ложку и умильно посмотрел на оптимистические щи. Потом съел их и бодро налил стакан воды.
Стакан был наполовину пуст.
"Что за фигня?" - подумал Федулов и перенес продолжение научной деятельности на завтра.
Незадолго до обеда в его рабочий кабинет вошел коллега Куропаткин и замер на пороге. Федулов сидел за столом и неподвижно таращился на стоявший перед ним стакан.
- Это что у тебя, водка? - спросил Куропаткин.
- Вода, - хмуро пояснил Федулов.
-Да ладно, - не поверил Куропаткин и, пользуясь странной апатией хозяина кабинета, опрокинул стакан себе в рот.
Федулов не отреагировал.
- И впрямь вода, - скривился Куропаткин. - А чего ты перед ней сидишь? Медитируешь?
- Вот скажи мне, - ожил Федулов. - Стакан был наполовину полон или наполовину пуст?
- А, вот ты о чем! - протянул Куропаткин. - Так это же просто! Если ты пессимист...
- Да оптимист я, оптимист! - вдруг взвился Федулов и даже схватил Куропаткина за грудки. - Все, что угодно, для меня наполовину полное, и только стакан наполовину пуст!
- Эк тебя прихватило, - посочувствовал Куропаткин, освободившись от его хватки. - Ты просто зациклился на стакане. А все потому, что объясняют обычно на стакане. Вот если бы объясняли на чайнике, тогда стакан для тебя был бы наполовину полон, как и любой другой полый предмет, а чайник - наполовину пуст.
- Ты серьезно?
- Слушай, я пойду, мне работать надо, а водки у тебя нет.
Куропаткин ушел, а Федулов задумался. В словах приятеля был резон, однако со стаканом-то что делать? Процесс в мозгах запущен, и надо его как-то остановить.
Вернувшись домой, Федулов на всякий случай проверил чайник. Чайник был наполовину полон. И кастрюля со щами. И ванна, в которой жена замочила белье. И даже песок в песочных часах. Картину портил стакан.
К восьми часам с тренировки вернулся тинэйджер Вовка, как всегда, нарочито небрежный и деланно хамоватый.
- Па-ап, привет! Что это ты со стаканом?
- Мама тоже уже спрашивала, - рассеянно ответил Федулов. - Послушай, Владимир, - вдруг встрепенулся он. - Как по-твоему, этот стакан наполовину пуст или наполовину полон?
- Ха, батя, даю справку, - ответил Вовка. - Нижняя половина стакана полная, а верхняя - пустая. Так что верны обе гипотезы.
У Федулова медленно открылся рот.
- Вова, тебе никто не говорил, что ты гений?
- Как же, каждый день говорят, - ответствовал сын, заткнул уши наушниками и вразвалочку направился к холодильнику.
Дорогая передача! Во субботу чуть не плача,
Вся Канатчикова Дача к телевизору рвалась.
Вместо, чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться,
Вся безумная больница у экрана собралась.
Говорил, ломая руки, краснобай и баламут
Про бессилие науки перед тайною Бермуд.
Все мозги разбил на части, все извилины заплел,
И канатчиковы власти колят нам второй укол.
Уважаемый редактор! Может лучше про реактор,
Про любимый лунный трактор? Ведь нельзя же, год подряд
То тарелками пугают, дескать, подлые, летают,
То у вас собаки лают, то руины говорят.
Мы кое в чем поднаторели — мы тарелки бьем весь год,
Мы на них уже собаку съели, если повар нам не врет.
А медикаментов груды — мы в унитаз, кто не дурак,
Вот это жизнь! И вдруг Бермуды. Вот те раз, нельзя же так!
Мы не сделали скандала — нам вождя недоставало.
Настоящих буйных мало — вот и нету вожаков.
Но на происки и бредни сети есть у нас и бредни,
И не испортят нам обедни злые происки врагов!
Это их худые черти бермутят воду во пруду,
Это все придумал Черчилль в восемнадцатом году.
Мы про взрывы, про пожары сочиняли ноту ТАСС,
Тут примчались санитары и зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек, прикрутили к спинкам коек,
Бился в пене параноик, как ведьмак на шабаше:
«Развяжите полотенцы, иноверы, изуверцы,
Нам бермуторно на сердце и бермутно на душе!»
Сорок душ посменно воют, раскалились добела.
Вот как сильно беспокоят треугольные дела!
Все почти с ума свихнулись, даже кто безумен был,
И тогда главврач Маргулис телевизор запретил.
Вон он, змей, в окне маячит, за спиною штепсель прячет.
Подал знак кому-то, значит, фельдшер, вырви провода.
И нам осталось уколоться и упасть на дно колодца,
И там пропасть на дне колодца, как в Бермудах, навсегда.
Ну а завтра спросят дети, навещая нас с утра:
«Папы, что сказали эти кандидаты в доктора?»
Мы ответим нашим чадам правду, им не все равно:
Удивительное рядом, но оно запрещено!
А вон дантист-надомник Рудик,у него приемник «Грюндиг»,
Он его ночами крутит, ловит, контра, ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам и подвинулся рассудком,
А к нам попал в волненьи жутком,
С растревоженным желудком и с номерочком на ноге.
Он прибежал, взволнован крайне, и сообщеньем нас потряс,
Будто наш научный лайнер в треугольнике погряз.
Сгинул, топливо истратив, весь распался на куски,
Но двух безумных наших братьев подобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме, пребывают в пессимизме.
Их вчера в стеклянной призме к нам в больницу привезли.
И один из них, механик, рассказал, сбежав от нянек,
Что Бермудский многогранник — незакрытый пуп Земли.
«Что там было, как ты спасся?» — Каждый лез и приставал.
Но механик только трясся и чинарики стрелял.
Он то плакал, то смеялся, то щетинился, как еж.
Он над нами издевался. Ну сумасшедший, что возьмешь!
Взвился бывший алкоголик, матерщинник и крамольник,
Говорит: «Надо выпить треугольник. На троих его, даешь!»
Разошелся, так и сыплет: «Треугольник будет выпит.
Будь он параллелепипед, будь он круг, едрена вошь!»
Пусть безумная идея, не решайте сгоряча!
Отвечайте нам скорее через доку-главврача.
С уваженьем. Дата, подпись... Отвечайте нам, а то,
Если вы не отзоветесь мы напишем в «Спортлото».
1977
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
