Фоминична Наталье.
Ну, что, старая клюшка? Получила по морде? Умылась? У-у-умница. Давай, давай, и дальше в том же духе. Валяй. У тебя это здОрово получается (Толстой нас Лёвушка заметил, и в гроб сходя, благословил). Ну, и сколько уже можно судить других по себе? Что ж ты, мать твою, така во всех влюблё-ё-ённая? Думаешь, что если кому то «врезала», так то ж любя, любя, а, значит, простит он, этот кто-то, тебя «на раз», потому что знает, что любишь его сердечно. Да откуда он знает? Он, может, привык к тому, что его лупят со всех сторон всякие придурки и сволочи. Но, для тебя же не существует ни придурков, ни сволочей. Все – гениальны. Все – душки и умницы и… все тебя любят. Тьфу! Как была дурой всю жизнь, так и осталась. Вот что скажу тебе, подруга. Кончай это дело. Закрой рот, блин-кампот, и помалкивай. Ну, разве что, здрасти, пасиб, стиплом, и всё будет океюшки. Поняла? И ещё. С чего ты вздумала, что тебя есть за что любить? Ты, вообще то, что такое? Менее чем ничто. Что с тебя взять? С нищей то? С убогой? Сиди на печи и … . Чавой то она, видите ли, пи-и-ишит! Рассужда-а-аит! Ой, держите меня, люди добрые! Эх, дать бы тебе по глупой башке … Ладно, прощай, и подумай хорошенько, прежде чем отвечать. Права же я. Пока.
Н.
Я подумала. Сама ты старая клюшка. Иди к чёрту. Пока.
Ф.
Упс! Я тебя не уполномочивала обнародовать мою писульку. Что за хамство? Мало того, так ты ещё и дура в квадрате. Вот и попалась на удочку хитрожопому рыбаку. Клюнула на червячка. И вот он уже водит, водит тебя. Подтянет, отпустит… Пока не выбьешься из сил и… - в подсак, задохнешься и сдохнешь, сдохнешь… И меня утащишь за собой. Ладно, давай попробуем договориться. Вот, чего ты добиваешься, а…?
Н.
Ни бэ, «на одном конце червяк, а на другом конце …..». И хватит обзываться, ага.
Ф.
Ну, извини. Ладно. Ты же знаешь мне нужно то же, что и тебе, – Свобода. Ты рвешься к Ней, ломая замки и решетки, лупишь башкой в стену. А я хочу, чтобы Она сама пришла, ко мне. И чувствую уже Её приближение. Только ты мне помехой. Уймись, - последний раз тебе говорю, – уймись, выживший из ума Буратино.
Н.
Ну, уж, нетушки. Смерти, а не Свободы чуешь ты приближение, безумная Тортила, …
…..
natasha
Тьфу, типун вам обеим на язык. Договорились…
«Господа, мне надоел ваш спор». У меня дела есть, неотложные, а вы расшумелись тут, мешаете. Break!
По рыбам, по звездам
Проносит шаланду:
Три грека в Одессу
Везут контрабанду.
На правом борту,
Что над пропастью вырос:
Янаки, Ставраки,
Папа Сатырос.
А ветер как гикнет,
Как мимо просвищет,
Как двинет барашком
Под звонкое днище,
Чтоб гвозди звенели,
Чтоб мачта гудела:
"Доброе дело! Хорошее дело!"
Чтоб звезды обрызгали
Груду наживы:
Коньяк, чулки
И презервативы...
Двенадцатый час -
Осторожное время.
Три пограничника,
Ветер и темень.
Три пограничника,
Шестеро глаз -
Шестеро глаз
Да моторный баркас...
Три пограничника!
Вор на дозоре!
Бросьте баркас
В басурманское море,
Чтобы вода
Под кормой загудела:
"Доброе дело!
Хорошее дело!"
Чтобы по трубам,
В ребра и винт,
Виттовой пляской
Двинул бензин.
Вот так бы и мне
В налетающей тьме
Усы раздувать,
Развалясь на корме,
Да видеть звезду
Над бугшпритом склоненным,
Да голос ломать
Черноморским жаргоном,
Да слушать сквозь ветер,
Холодный и горький,
Мотора дозорного
Скороговорки!
Иль правильней, может,
Сжимая наган,
За вором следить,
Уходящим в туман...
Да ветер почуять,
Скользящий по жилам,
Вослед парусам,
Что летят по светилам...
И вдруг неожиданно
Встретить во тьме
Усатого грека
На черной корме...
Так бей же по жилам,
Кидайся в края,
Бездомная молодость,
Ярость моя!
Чтоб звездами сыпалась
Кровь человечья,
Чтоб выстрелом рваться
Вселенной навстречу,
Чтоб волн запевал
Оголтелый народ,
Чтоб злобная песня
Коверкала рот,-
И петь, задыхаясь,
На страшном просторе:
"Ай, Черное море,
Хорошее море..!"
1927
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
