Моя жизнь началась с того, что меня хотели поменять на бычка. Ладно бы еще на живого, от него хоть какая-то польза, а то на бронзового. И ладно бы еще кто-нибудь чужой – кому я нужна, чужому-то? А то ведь родной брат.
Бычок стоял на витрине, за стеклом, и смотрел на всех, набычившись. Теперь уже таких бронзовых бычков в мясном магазине не встретишь, а раньше, в пятидесятые годы, еще были. Над его рогами поблескивали такие же бронзовые, как и он сам, буквы внушительной вывески «МЯСО».
-Папа, а он кусается? – спросил брат, завороженно глядя на бычка, блестящего на солнце.
-Нет, Сашенька, даже настоящие бычки не кусаются, они бодаются, а этот не настоящий, - весело ответил папа и погладил сына по голове.
-А этот не бодается?
-Нет, сынок, он же бронзовый, - отозвался папа с улыбкой.
-Как это, бронзовый?
-Ну, вроде как игрушечный, - папа немного задумался над «детским вопросом».
Такой игрушки у Саши никогда не было.
-Папа, купи мне бычка!
Папа снова снисходительно улыбнулся и повел сына за руку в магазин.
-Папа, купи мне бычка! Ну, пожалуйста! Он же не бодается! – не отставал Саша, дергая отца за рукав офицерского кителя.
-Посмотри, какой он красивый!
-Бычок-то красивый, да не продается! – папа посмотрел на продавца, наблюдавшего за этой сценой, и пожал плечами, мол, ребенок – что с него взять? Саша тоже с надеждой уставился своими огромными черными глазищами на дяденьку в белом, заляпанном бурыми пятнами переднике. Эти глазищи, в которых подрагивали слезы, могли обезоружить кого угодно, даже военного папу.
-Пойдем, сынок, нам еще много чего купить надо. Скоро мама с Маришкой вернутся домой.
Но Сашенька никак не хотел уходить.
-Тебя как звать-то, а? – неожиданно обратился к моему брату дяденька в переднике.
-Саса.
-Ах, Са-а-са! – умильно протянул продавец. - Ну, если Саса, тогда совсем другое дело! Тогда мы с тобой можем поменяться.
-Как это? – растерялся малыш.
-А вот так. У тебя есть братик, или сестренка?
-Есть! Сестренка, Маришка! –обрадовался Саша, тряхнув кудряшками.
-Вот и хорошо! – тоже обрадовался дяденька. – Давай меняться? Я тебе отдам бычка, а ты мне свою сестричку. Идет?
-Папа! Папа! – Саша даже запрыгал на месте от радости. – Давай поменяем Маришку на бычка!
Но папа почему-то не согласился, хотя еще ни разу в жизни меня не видел. Ведь я родилась только вчера. До трехлетия Саши оставалось чуть меньше двух недель, и он был очень расстроен несостоявшимся обменом.
Эту историю мне потом неоднократно рассказывал папа, а Саша каждый раз ворчал, когда я его «доставала»:
-Жаль, я тебя тогда на бычка не поменял!
В детстве я обижалась за это на брата, а теперь и рада бы его «достать», да не могу. Потому что мы давно уже живем в разных странах, он - в Питере, я – в Тель-Авиве, и в редкие его визиты на Землю Обетованную неизменно спрашиваю, не жалеет ли он о том, что не поменял меня на бычка в тот далекий августовский день…
Сто часов счастья...
Разве этого мало?
Я его, как песок золотой,
намывала,
собирала любовно, неутомимо,
по крупице, по капле,
по искре, по блестке,
создавала его из тумана и дыма,
принимала в подарок
от каждой звезды и березки...
Сколько дней проводила
за счастьем в погоне
на продрогшем перроне,
в гремящем вагоне,
в час отлета его настигала
на аэродроме,
обнимала его, согревала
в нетопленном доме.
Ворожила над ним, колдовала...
Случалось, бывало,
что из горького горя
я счастье свое добывала.
Это зря говорится,
что надо счастливой родиться.
Нужно только, чтоб сердце
не стыдилось над счастьем трудиться,
чтобы не было сердце
лениво, спесиво,
чтоб за малую малость
оно говорило "спасибо".
Сто часов счастья,
чистейшего, без обмана.
Сто часов счастья!
Разве этого мало?
1962
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
