Переправа была завалена снегом. Он шёл почти сутки, и сейчас – пушистый и сверкающий в лучах выползающего из-за горы солнца, радовал глаз белизной.
Зима, знатно пошалив на прощанье, устроилась в одном из сугробов под высоченной елкой. Она улыбалась и любовно оглядывала дело рук своих.
– Чем я хуже Масленицы?– рассуждало самое суровое время года. – Она – девка молодая да красивая, никто не отрицает. А я, хоть и в годах уже, зато мудрая да всезнающая. Костер хочу до небес! Веселья требую до умопомрачения. Заказываю необыкновенный праздник со скоморохами, блинами да медовухой...
– Плясок зажигательных да песен звонких захотелось? – раздалось нежное воркование, и рядом с Зимой, словно из-под земли, материализовалась Весна.
– Мечтательница, ты, однако. Не выйдет, голубушка. Всему свое время. Погуляла – уступи дорогу ближайшей родственнице.
– Ну, здравствуй, здравствуй, сестрица моя любимая. Смотрю я: ворчливая ты не по годам. С чем пожаловала-то? Надеюсь, с хорошими вестями?
– Конечно, дорогая сестрёнка! Дождь привела – теплый и ласковый, который растопит твои запоздалые проказы. Ещё с солнышком в сговор вступила. Хоть я тебя и люблю, и обожаю, и даже порой уступаю тебе недельку-другую, но собирай-ка, милочка, свои пожитки, да отправляйся отсыпаться. Девять месяцев – срок долгий, вынашивай дитя бережно, как того требует продолжение нашего древнего клана. А у меня, по прогнозам Создателя, сегодня должны начаться роды… – она неожиданно замолчала, точно к чему-то прислушиваясь.
Время за полночь медленным камнем,
За холодным стеклом ни шиша.
Только мы до утра тараканим,
Насекомую службу верша.
В эту пору супружеской пашней
Рассыпают свои семена
Обитатели жизни всегдашней,
Не любившие нас дотемна.
Разве дома тебя не ругали
За привычку в такие часы
Разминаться по стенке кругами,
Вдохновенно топорща усы?
В эту пору внутри организма
Незакатное пламя бело,
Но, как яркий пример атавизма,
Нелетавшее дремлет крыло.
Не кори, что в ближайшую среду
Тихомолкой в кухонном тряпье
Я с родительской площади съеду,
Изменив тараканьей тропе.
Но, зайдя к тебе прежде за плинтус,
Керосину хлебнуть задарма,
Я от слез неожиданных слипнусь,
И проститься не хватит ума.
Для того ли мы дни раздарили,
Как реликтовый бор под пилу,
Чтобы нас, наконец, раздавили
На чужом пенсильванском полу?
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
