За вечерним столом было много рассказов. И Василь Кузмич поведал такую байку.
- Было это ещё за несколько лет до войны, мы с Аграфеной жили на окраине, в бараке. Всё бы ничего, да вот корыта у нас не было. Купить дорого, да и непросто, только по спецталоном. А как без корыта? Ни ребёнка помыть, ни постирать. Но вот моё артельное начальство, премировало меня корытом. Как молодому семьянину и ударнику труда, вручили прилюдно, под аплодисменты, новое блестящее корыто. Ну как водится, это дело немножко обмыли. А потом я с этим корытом пошёл домой. В трамвай не пускают, куда, мол, прёшься, без твоего корыта мест нету. Ну, и решил я идти пешком. Хода так, примерно, на час с гаком.
Поначалу я это корыто на спине нёс и вроде было не тяжко, а потом руки затекли, ноги еле слушаются. Ну, мать твою, упаду! А падать нельзя, корыто хоть оцинкованное, но ежели упадёт, попортится. А хорошее, новое, для Груни радость. Решил я его, привязав за верёвку, тащить волоком. Пару кварталов на себе, пару волоком. Ну, на себе ладно, народ не волнуется, тем более поздно, уже время ночное. А вот волоком...Прям беда. Мостовая-то булыжная. Шум... самому страшно. А народ в окна меня матюкает, под мою музыку, хоть беги без корыта. А как бежать? Снова из последних сил поднимаю на спину и тащу, хоть в тишине, но в полном беспамятстве.
Как до дому добрался, и чего только ни наслушался, народ-то у нас языкастый, не помню.
Внёс я это чёртово корыто и упал прямо у порога. А Груня моя, увидела корыто, и от радости заплакала:"Вася,- говорит, какую ты радость в дом принёс!" И мне от этих слов легко стало и стыдно, что я это корыто по дороге ругал.
Но ведь донёс...
Я выпил газированной воды
под башней Белорусского вокзала
и оглянулся, думая куды
отсюда бросить кости. Вылезала
из-за домов набрякшая листва.
Из метрополитеновского горла
сквозь турникеты масса естества,
как черный фарш из мясорубки, перла.
Чугунного Максимыча спина
маячила, жужжало мото - вело,
неслись такси, грузинская шпана
вцепившись в розы, бешено ревела.
Из-за угла несло нашатырем,
лаврентием и средствами от зуда.
И я был чужд себе и четырем
возможным направлениям отсюда.
Красавица уехала.
Ни слез,
ни мыслей, настигающих подругу.
Огни, столпотворение колес,
пригодных лишь к движению по кругу.
18 июля 1968, Москва
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
