Ну, вот зачем ты туда ходила? Сколько же говорили тебе - не надо где попало шляться.
Знаешь ведь, что за люди там живут!
Эх! Дура ты, дура...
А она молчала и на всё соглашалась. И опускала повинные глаза.
А что ей оставалось ещё сказать?
Что устала так, на верёвочке-то ходить. Что доверилась совсем чужим людям?
Но, ведь и она тоже живая, и ей хочется хоть иногда, хоть малую чуточку, что-то поменять в своей жизни.
Ну, вот и получила, что хотела. Не ходи туда больше!
В следующий раз, может и не то совсем будет. Ладно ещё подоспела.
А я тут бегаю, ищу тебя, дуру такую!
Что там тебе, такое, мёдом ворота намазали? Лезешь, сама не знаешь куда!
Пока бока-то все не обдерут, всё ведь ты у меня не поумнеешь...
А она всё слушала и тихонечко про себя вздыхала.
Коли говорить-то бы умела, ой, как бы за жизнь-то всего насказала.
Но, ни слова за всю свою жизнь не произнесла, бабки Федотьи старая коза...
В былые дни и я пережидал
холодный дождь под колоннадой Биржи.
И полагал, что это - Божий дар.
И, может быть, не ошибался. Был же
и я когда-то счастлив. Жил в плену
у ангелов. Ходил на вурдалаков.
Сбегавшую по лестнице одну
красавицу в парадном, как Иаков,
подстерегал.
Куда-то навсегда
ушло все это. Спряталось. Однако
смотрю в окно и, написав "куда",
не ставлю вопросительного знака.
Теперь сентябрь. Передо мною - сад.
Далекий гром закладывает уши.
В густой листве налившиеся груши
как мужеские признаки висят.
И только ливень в дремлющий мой ум,
как в кухню дальних родственников - скаред,
мой слух об эту пору пропускает:
не музыку ещё, уже не шум.
осень 1968
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
