Рин шла по отполированному до блеска паркету. Ей казалось, что она уже была здесь раньше. «Конечно, это же центральный городской музей», - догадалась она, это здесь должна пройти выставка. Никого кроме неё в музее не было. Рин подошла к ближайшей картине, она была пустой, не картина, а чистый холст. Но вдруг на ней стали проявляться силуэты людей. Девушка узнала их. Вот она совсем ещё ребёнок. Маленькая, счастливая показывает матери свой рисунок. Он простой и яркий, кажется это кошка или кто-то в этом роде. Мать улыбается и треплет ей волосы. «Из тебя в будущем получится прекрасный художник», - говорит она и смеётся.
Рин подходит к следующей картине. Она тоже пока пустая, но вот опять начинают виднеться люди. Рин уже старше. Она в больнице сидит у постели матери. «Рин, нарисуй для меня что-нибудь. Твои рисунки всегда яркие и жизнерадостные, поднимают настроение любому». «Да, конечно, мамочка. Я нарисую тебе домик, а ты сразу поправишься». Мать улыбнулась.
Рин подходит к следующей картине. На ней проступают силуэты. Она с трудом удерживает слёзы. Это похороны её матери. Тогда она впервые поняла, сколько бы она ни рисовала нельзя спасти людей, которых любишь. Она тогда положила в гроб все рисунки, которые сделала за время пребывания матери в больнице. Это было единственное чёткое воспоминание о том дне.
Рин шла дальше. Следующая картина – это её ссора с отцом. «Никогда ты не станешь художником», - кричит он. «Живопись – бесполезное для общества занятие. Оно никогда никому не сможет помочь». «Ты так говоришь, потому что оно не помогло маме. На что ты надеялся? На то, что рисунки семилетнего ребёнка спасут жизнь женщины, которой не могут помочь врачи?» Это был их последний разговор. Сразу после него Рин собрала вещи и ушла из дома. Сначала жила у подруги. Потом поступила в университет и жила в общежитие.
На следующей картине Рин увидела свою первую съемную квартиру. Полгода после того, как она бросила учёбу и начала работать.
Дальше – она начинает работать у господина Танаки. А вот и та злосчастная последняя труба, которая никак не получалась.
Рин поняла, что если пойдёт дальше, то сможет увидеть события, которые произойдут в будущем.
Но вдруг услышала странный пищащий звук. Когда она открыла глаза, то поняла, что это будильник.
- Что ж ты всегда так не вовремя, - пробормотала она. Накрыла голову подушкой и пролежала так ещё пять минут.
Двенадцать лет. Штаны вельвет. Серега Жилин слез с забора и, сквернословя на чем свет, сказал событие. Ах, Лора. Приехала. Цвела сирень. В лицо черемуха дышала. И дольше века длился день. Ах Лора, ты существовала в башке моей давным-давно. Какое сладкое мученье играть в футбол, ходить в кино, но всюду чувствовать движенье иных, неведомых планет, они столкнулись волей бога: с забора Жилин слез Серега, и ты приехала, мой свет.
Кинотеатр: "Пираты двадцатого века". "Буратино" с "Дюшесом". Местная братва у "Соки-Воды" магазина. А вот и я в трико среди ребят - Семеныч, Леха, Дюха - рукой с наколкой "ЛЕБЕДИ" вяло почесываю брюхо. Мне сорок с лихуем. Обилен, ворс на груди моей растет. А вот Сергей Петрович Жилин под ручку с Лорою идет - начальник ЖКО, к примеру, и музработник в детсаду.
Когда мы с Лорой шли по скверу и целовались на ходу, явилось мне виденье это, а через три-четыре дня - гусара, мальчика, поэта - ты, Лора, бросила меня.
Прощай же, детство. То, что было, не повторится никогда. "Нева", что вставлена в перила, не более моя беда. Сперва мычишь: кто эта сука? Но ясноокая печаль сменяет злость, бинтует руку. И ничего уже не жаль.
Так над коробкою трубач с надменной внешностью бродяги, с трубою утонув во мраке, трубит для осени и звезд. И выпуклый бродячий пес ему бездарно подвывает. И дождь мелодию ломает.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
