В детстве я была наглой клептоманкой. Но этот порок незамедлительно наказывался страхом разоблачения и неловким хранением краденного.
Первый раз я украла карболитовую чайную чашечку из кукольного набора соседки Таньки. Я спрятала её в трусы и, придерживая там рукой, появилась дома.
-Сикать хочешь? – спросила бабушка и отняла мои руки от трусов.
Чашечка брякнулась на пол, подпрыгнула и встала на попа. Я испугалась и захлюпала носом. Бабушка всё поняла.
- Вон, Аркашка, Танькин отец, улицу переходит! Видать, к нам направляется, кружку вертать сворованную…
Я забилась в угол и заревела в голос. Бабушка слушала- слушала и посоветовала:
- Иди к ихней ограде, брось кружку в дырку и убегай.
Я так и сделала. Пришла радостная домой и получила полотенцем по мордахе, так сказать, постфактум.
Боясь расплескать, проношу головную боль
в сером свете зимнего полдня вдоль
оловянной реки, уносящей грязь к океану,
разделившему нас с тем размахом, который глаз
убеждает в мелочных свойствах масс.
Как заметил гном великану.
В на попа поставленном царстве, где мощь крупиц
выражается дробью подметок и взглядом ниц,
испытующим прочность гравия в Новом Свете,
все, что помнит твердое тело pro
vita sua - чужого бедра тепло
да сухой букет на буфете.
Автостадо гремит; и глотает свой кислород,
схожий с локтем на вкус, углекислый рот;
свет лежит на зрачке, точно пыль на свечном огарке.
Голова болит, голова болит.
Ветер волосы шевелит
на больной голове моей в буром парке.
1974
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
