Захожу к начальнику. В его кабинет. Начальник развалился в кожаном кресле, прям-таки кум королю, и мечтательно в окно пялится.
- Вот…- говорю неприязненно я и набираю в грудь побольше воздуха, чтобы отчетливей мое презрение к нему прозвучало.
Он, однако, опередил и как отрезал:
- Нет!
Нагло так перебил, подлец, но только ожесточил меня этим. «Не на того напал», - думаю и опять:
- Вот…
- Нет! – прям-таки весело не дал он продолжить мне.
Тогда я пожал независимо плечами, сделал вид, будто ошибся комнатой и вышел вон. Хотелось, конечно, напоследок дверью хлопнуть, да так, чтобы штукатурка осыпалась, но решил, что это попахивает моветоном. Нет, пусть знает, что не опущусь до него.
Все-таки вывел меня из себя он. Даже из головы вылетело, за коим чертом поперся к нему.
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются глазища
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову, дарит за указом указ —
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него — то малина
И широкая грудь осетина.
Ноябрь 1933
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
