Когда-то ездил я по путёвке в Питер и на неделю погрузился в сказку этого
удивительного города. Жили мы в гостинице рядом с метро Ломоносовская.
После завтрака садились в автобус и возвращались вечером. Ритм этих
поездок по городу был просто фантастическим, а тем более, нас везде
сопровождала грамотная и приятная экскурсоводша лет пятидесяти.
К тому времени я издал третью книжку своих стихов «Свет мой» и взял с
собой несколько экземпляров в надежде встретить единомышленников.
Последняя экскурсия – Петергоф, куда нас привезли и оставили на четыре
часа. Перед посещением дворцового парка я подарил свой сборник
нашей экскурсоводше, так как потом мы должны были на этом же автобусе
ехать в Нижний, и я не ждал никаких сюрпризов.
Всё закончилось. Едем в гостиницу. Наша гидесса желает нам счастливого
пути и вдруг, предлагая послушать лирику, читает стихи из моей книжки.
После каждого текста раздаются хлопки, а я вжимаюсь в сиденье,
отворачиваюсь к окну и чувствую, как горят мои щёки и уши.
Мне действительно было стыдно слушать свои тексты после красот
Петергофа, в городе Пушкина и Блока, Мандельштама и Бродского.
Потом она пожелала всей нашей группе чаще бывать в книжных магазинах
и покупать книжки земляков. Попрощавшись, сошла на своей остановке…
И всё-таки я до сих пор благодарен ей за это воспоминание, но, к сожалению,
даже имени её не помню…
Косых Семен. В запое с Первомая.
Сегодня вторник. Он глядит в окно,
Дрожит и щурится, не понимая
Еще темно или уже темно.
Я знаю умонастроенье это
И сам, кружа по комнате тоски,
Цитирую кого-то: "Больше света",
Со злостью наступая на шнурки.
Когда я первые стихотворенья,
Волнуясь, сочинял свои
И от волнения и неуменья
Все строчки начинал с союза "и",
Мне не хватило кликов лебединых,
Ребячливости, пороха, огня,
И тетя Муза в крашеных сединах
Сверкнула фиксой, глядя на меня.
И ахнул я: бывают же ошибки!
Влюблен бездельник, но в кого влюблен!
Концерт для струнных, чембало и скрипки,
Увы, не воспоследует, Семен.
И встречный ангел, шедший пустырями,
Отверз мне, варвару, уста,
И - высказался я. Но тем упрямей
Склоняют своенравные лета
К поруганной игре воображенья,
К завещанной насмешке над толпой,
К поэзии, прости за выраженье,
Прочь от суровой прозы.
Но, тупой,
От опыта паду до анекдота.
Ну, скажем так: окончена работа.
Супруг супруге накупил обнов,
Врывается в квартиру, смотрит в оба,
Распахивает дверцы гардероба,
А там - Никулин, Вицин, Моргунов.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.