Гениальность – явление не столь редкое, как это нам порой кажется, хотя и не такое частое, как считают историки литературы, историки стран, а тем более газеты
Императрица,сейчас я спокоен как никогда, и могу писать Вам легко.
Тяжеловато незабываемая моя.
Так вышло что я полюбил Вас.
Моя самая большая слабость это красивые женщины.
А Вы самая красивая, никогда такую не встречал.
Поэтому я Вас люблю.
Я пытался забыть Вас.
Но ничего не выходит, все тщетно.
Мой мозг вычислил все варианты, и везде выходит игра окончена.
Я так и не узнал как Вы ко мне относитесь.
И никогда в такой ситуации еще не был.
Я думал что это такая игра.
Что все будет просто.
Разбуди меня среди ночи и спроси меня, кого я люблю?
Я без промедления скажу что Вас люблю.
Даже под дулом пистолета я не смог бы отказаться от Вас.
Предложили бы все деньги мира за Вас, я скажу нет.
Не нужна мне ни одна другая женщина, кроме Вас.
Может что то измениться, но сейчас это правда.
Надпись на виниловом проигрывателе:
-Я тебя люблю,- невозможно ничем стереть.
Это был такой порыв, шаг отчаяния, с ума я сошел похоже.
Долго не писал Вам, потому что ушел в творческий процесс.
Думал будет легче.
Много пишу, читаю стихи, пою,веду себя как абсолютно счастливый, но на сердце все иначе.
Вспоминаю постоянно один день.
Это то самый день, когда я услышал лежа в моей палате, какой то шум в коридоре.
Я вышел в коридор тогда и увидел как Вы пытаетесь успокоить своего пациента.
К сожалению не удержался, не люблю такие моменты, прокомментировал.
Вы тогда подошли ко мне и сказали:
-Прошу без комментариев.
И попросили меня, что бы я вернулся обратно в палату.
Говорят еще если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах.
Планов много, благодаря Вам, жизнь моя перевернулась, я изменился.
Вы сделали для меня то что ни сделала ни одна женщина.
Предали мне уверенность в своих силах, я поверил в себя.
Это мне сейчас очень нравиться, хочу сделать невозможное и знаю что сделаю.
В тот год была неделя без среды
И уговор, что послезавтра съеду.
Из вторника вели твои следы
В никак не наступающую среду.
Я понимал, что это чепуха,
Похмельный крен в моем рассудке хмуром,
Но прилипающим к стеклу лемуром
Я говорил с тобой из четверга.
Висела в сердце взорванная мина.
Стояла ночь, как виноватый гость.
Тогда пришли. И малый атлас мира
Повесили на календарный гвоздь.
Я жил, еще дыша и наблюдая,
Мне зеркало шептало: "Не грусти!"
Но жизнь была как рыба молодая,
Обглоданная ночью до кости, –
В квартире, звездным оловом пропахшей,
Она дрожала хордовой струной.
И я листок твоей среды пропавшей
Подклеил в атлас мира отрывной.
Среда была на полдороге к Минску,
Где тень моя протягивала миску
Из четверга, сквозь полог слюдяной.
В тот год часы прозрачные редели
На западе, где небо зеленей, –
Но это ложь. Среда в твоей неделе
Была всегда. И пятница за ней,
Когда сгорели календарь и карта.
И в пустоте квартиры неземной
Я в руки брал то Гуссерля, то Канта,
И пел с листа. И ты была со мной.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.