Императрица, дорогая моя.
Как жаль мне, что я не могу,
Влезть в Вашу голову и узнать все,
Если бы это было возможным,
Я бы узнал все,
Как Вы ко мне относитесь.
Печалька конечно.
Когда я не знаю что мне делать,
Я предпочитаю не делать ничего.
Что бы ничего не испортить,
Что бы не пришлось потом рассплачиваться.
Я много думаю сейчас,
Зачем мне все это?
Такая любовь?
Сейчас у меня все замечательно,
Лучше и быть не могло,
Все складывается великолепно.
Какая любовь? Какая женщина?
Смешно конечно, реально непонимаю,
Но все равно люблю Вас, вопреки всему.
Вспоминаю тот день когда в последний раз подошел к Вам,
С предложением о встрече.
В тот день Вы зачем то устроили клоунаду в своем отделении,
Зачем то подменили медсестру на посту,
И долго выясняли что то по телефону тогда.
Странным мне показалось все это.
У меня нет авторитетов,
Я сам себе авторитет,
У меня нет соперников,
Я сам себе соперник,
Я вне всякой конкуренции,
Но Вы и сами это прекрасно знаете.
Что я забиваю большой и толстый на все и на всея.
И выше меня только звезды на небе.
Дорогая моя, доверьтесь мне.
Т. Зимина, прелестное дитя.
Мать – инженер, а батюшка – учетчик.
Я, впрочем, их не видел никогда.
Была невпечатлительна. Хотя
на ней женился пограничный летчик.
Но это было после. А беда
с ней раньше приключилась. У нее
был родственник. Какой-то из райкома.
С машиною. А предки жили врозь.
У них там было, видимо, свое.
Машина – это было незнакомо.
Ну, с этого там все и началось.
Она переживала. Но потом
дела пошли как будто на поправку.
Вдали маячил сумрачный грузин.
Но вдруг он угодил в казенный дом.
Она же – отдала себя прилавку
в большой галантерейный магазин.
Белье, одеколоны, полотно
– ей нравилась вся эта атмосфера,
секреты и поклонники подруг.
Прохожие таращатся в окно.
Вдали – Дом Офицеров. Офицеры,
как птицы, с массой пуговиц, вокруг.
Тот летчик, возвратившись из небес,
приветствовал ее за миловидность.
Он сделал из шампанского салют.
Замужество. Однако в ВВС
ужасно уважается невинность,
возводится в какой-то абсолют.
И этот род схоластики виной
тому, что она чуть не утопилась.
Нашла уж мост, но грянула зима.
Канал покрылся коркой ледяной.
И вновь она к прилавку торопилась.
Ресницы опушила бахрома.
На пепельные волосы струит
сияние неоновая люстра.
Весна – и у распахнутых дверей
поток из покупателей бурлит.
Она стоит и в сумрачное русло
глядит из-за белья, как Лорелей.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
Авторизация
Камертон
