Репетируя новый номер под куполом цирка, воздушный гимнаст Бузавлев ломает себе предплечье. Едва с руки снят гипс, Бузавлев скуки ради укатывает на недельку-другую в Крым.
И вот, лежит как-то там он на пляже и слышит сквозь полудрему мужской голос. Такой себе басок, самодовольно пафосный с резонерскими нотками впридачу:
- Акробат ты недотыканный. Дурь пора бы из головы выкинуть, а то одна дорога тебе – в цирке паясничать.
Задетый за живое Бузавлев приподнимается на локтях и видит неподалеку донельзя упитанного мужчину в плавках, воспитывающего, по всем вероятностям, своего малолетнего отпрыска.
- Уважаемый! – окликает его Бузавлев и в отменно вежливой манере любопытствует. – Чем это вам цирк не по нутру?
- Потому как дурачества там одни, - отрезает с налету злобно толстяк.
Бузавлев недоуменно хмыкает и, как он полагает резонно, осведомляется:
- А где вы еще таким куражом проникнитесь?
Засим он откидывается снова на спину и прикрывает глаза.
Дородный мужчина прищуривается на него недобрым взглядом, но через секунду-другую решает, что перед ним еще тот крендель, по виду настоящий бугай. Одним словом, реальный качок, и как язык человек проглотил, а то бы, конечно, за словом в карман не полез.
