Про «хочу» и целебные свойства любви (На конкурс «Поскребя страницы»)
Наши желания стары, как мир. Родных, отправляющихся в дальнюю поездку за тридевять земель, мы снабжаем длинным списком поручений и покупок, уверенные – уж там-то есть всё и даже больше. Как будто командированному заграницей больше делать нечего, как прочесывать торговые точки в поисках сувениров да подарков. Ладно бы ещё желания были незатейливые: найти какие-нибудь раритетные «цацки», причем, несусветной красоты и обязательно за баснословные суммы в «зеленых» или разбиться в лепешку, но достать мечту любой девушки – волшебное зеркальце, внушающее обладательнице, что прекрасней хозяйки на всем белом свете не сыскать. Так нет же, некоторые романтические натуры задают задачки из разряда практически не выполнимых или же связанных с риском для здоровья и психики. Потому что такие чаровницы искренне верят в чудо, потому что они наивные мечтательницы, потому что жертвоприношение во имя чистой и светлой любви для них не просто каприз, а образ жизни. Вот и крутится ужом за морями-океанами заботливый глава семейства, но прихоти родных выполняет. Даже если для этого порой приходится идти на компромисс с совестью или заключать сделку с нечистой силой. Эта книжка про «хочу» или «вынь хоть из-под земли», про людей, которые умеют держать слово и, конечно же, про любовь, творящую чудеса.
Поэты живут. И должны оставаться живыми.
Пусть верит перу жизнь, как истина в черновике.
Поэты в миру оставляют великое имя,
затем, что у всех на уме - у них на языке.
Но им все трудней быть иконой в размере оклада.
Там, где, судя по паспортам - все по местам.
Дай Бог им пройти семь кругов беспокойного лада,
По чистым листам, где до времени - все по устам.
Поэт умывает слова, возводя их в приметы
подняв свои полные ведра внимательных глаз.
Несчастная жизнь! Она до смерти любит поэта.
И за семерых отмеряет. И режет. Эх, раз, еще раз!
Как вольно им петь.И дышать полной грудью на ладан...
Святая вода на пустом киселе неживой.
Не плачьте, когда семь кругов беспокойного лада
Пойдут по воде над прекрасной шальной головой.
Пусть не ко двору эти ангелы чернорабочие.
Прорвется к перу то, что долго рубить и рубить топорам.
Поэты в миру после строк ставят знак кровоточия.
К ним Бог на порог. Но они верно имут свой срам.
Поэты идут до конца. И не смейте кричать им
- Не надо!
Ведь Бог... Он не врет, разбивая свои зеркала.
И вновь семь кругов беспокойного, звонкого лада
глядят Ему в рот, разбегаясь калибром ствола.
Шатаясь от слез и от счастья смеясь под сурдинку,
свой вечный допрос они снова выводят к кольцу.
В быту тяжелы. Но однако легки на поминках.
Вот тогда и поймем, что цветы им, конечно, к лицу.
Не верте концу. Но не ждите иного расклада.
А что там было в пути? Метры, рубли...
Неважно, когда семь кругов беспокойного лада
позволят идти, наконец, не касаясь земли.
Ну вот, ты - поэт... Еле-еле душа в черном теле.
Ты принял обет сделать выбор, ломая печать.
Мы можем забыть всех, что пели не так, как умели.
Но тех, кто молчал, давайте не будем прощать.
Не жалко распять, для того, чтоб вернуться к Пилату.
Поэта не взять все одно ни тюрьмой, ни сумой.
Короткую жизнь. Семь кругов беспокойного лада
Поэты идут.
И уходят от нас на восьмой.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
