Они завелись предпоследними - сразу же после рыбок, попугайчиков,но, естественно, перед кенарем. Их принес мой сын, и в тот же момент я поняла, что за долгие годы я смогла успешно поддаться дрессировке - люди дрессируются не хуже морских котиков - я имею в виду, что я не стала голосить, задавать глупые вопросы об уборке или, к примеру: "А где же эти оглоеды будут обитать?", я все восприняла молча и покорно, потому что именно в этот момент на меня доброжелательно смотрели две маленькие усатые морды, обитавшие в розово - пошлой до неприличия клетке .
Морды развели активную деятельность, нисколько не тяготясь ни послепереездными хлопотами ,ни всякими лишними соображениями на мой счет - понравились ли?
Экзистенциальные проблемы из-за разлуки с себе подобными в зоомагазине их не беспокоили,а интересы сводились к эпикурейским соображениям - чего бы побыстрее сожрать.
Жрали они много и весело, лишь изредка отвлекаясь на подходящих к клетке,и я поняла, что они искренне разделяют принцип, что интереснее " хлеба и зрелищ " в мире ничего не придумано.
Я терпела.
Когда они начали посвистывать, я поняла - хо - это птицы ...
Наверное, забыв, что, кроме прямохождения, иногда человека отличает еще и присутствие мозгов, я поставила им в клетку колесо, подобное которому крутят трудолюбивые белки. Хо несказанно возрадовались и бросились по нему бегать в районе часа ночи. Столь увлекательный процесс они совершали с упрямством Сизифа - безостановочно и попеременно.
Я лежала в постели под грохот подлого агрегата и надеялась, что у хо проснется сознательность, и они, наконец, покинут этот крутящийся кошмар. Почему я не встала и не вытащила этот пыточный предмет из клетки - я не знаю.
Скорее всего, в этот момент праздновал пиррову победу до сей поры интеллигентно дремавший внутри мазохист - другого объяснения у меня нет. Вечером я задушила мазохиста и вытащила из клетки колесо.
Хо молчали.
В их арсенале оказалась вещица, удачно заменившая колесо, - это была автоматическая поилка, которая практически не интересовала их днем , зато весьма возбуждала ночью. Хо подкрадывался по-ежиному к поилке, быстро теребил металлический штырь язычком - получал свою порцию капелек... и продолжал этот же процесс , сопровождающийся жутким грохотом самой поилки . Напившись, маленькое исчадие отваливало, но другое было уже начеку.
Я называла весь этот процесс "поездкой в Ленинград ", потому что помнила , как когда - то мы в этот самый Ленинград ехали из Белоруссии на поезде.
Мы усердно ехали , колеса стучали.
Спустя много лет в моей жизни это повторилось - хо уезжали в Ленинград каждой ночью, а потом, пристрастившись, еще и днем .Но меня это уже не волновало, так как, кроме хо, в моей жизни были и другие интересные события.
Хо быстренько сделали маленьких и розовых детенышей, и я превратилась почти в кормящую мать, так как их - так сказать - родовое гнездо находилось на втором этаже в клетке, в домике, и младенцы - хо периодически падали со второго этажа на первый. Я, бывшая начеку, хватала детеныша и относила его на ладони к маме - хо, которая сцапывала его зубами небрежно - элегантно и затаскивала в домик, из которого в этот момент вываливался очередной маленький хо.
Перпетуум мобиле на этом фоне - жалкий лентяй и неудачник.
Все разговоры в семье сводились к хо - как выросли маленькие, как скоро они покроются шерстью, откроют глазки - и прочая дребедень, которая занимает всех нормальных родителей в мире.
В том, что мы с мужем стали родителями, я не сомневалась.
Как - то раз сын, уходя на тренировку, вытащил маленьких из домика , потому что заботливая мамаша в качестве хобби иногда могла кем - то из хо-малышей пообедать, а у сына не получалось это проконтролировать.
Когда мы вернулись, оказалось, что один хосик исчез - удрал из коробочки.
Признаюсь, что мне стало очень и очень не по себе - вспомнились мультфильм "Мама для мамонтенка" и фильм "Белый Бим Черное Ухо".
Я бы-честное слово - не поверила бы, если бы услышала это от кого-нибудь - маленький пищащий хо сидел на полу возле клетки.Он прополз, прошагал, проплелся на своих куцых лапках расстояние около двух метров от дивана, на котором стояла коробочка, до клетки возле телевизора - И НАШЕЛСЯ!
Не знаю, каким сигналом призвала его к себе мамаша, но я честно считаю этот путь подвигом - на моих глазах он обычно мог делать только несколько шагов и падал.
Великое дело - ЖЕЛАНИЕ И ВОЛЯ!
Уже несколько последующих поколений хо, которых мы сдаем, живут в зоомагазине, и я не могу сказать, что очень радуюсь моменту расставаний, но маленькие хо подрастают , заводят свои семьи, и я просто понимаю, что вольер в десяток метров, кишащий хо, не совсем впишется в трехкомнатную квартиру .
Мы работаем над их образованием, регулярно подбрасывая в клетку разрезанные на квадратики газеты .Хо замирают, получая разноцветные кусочки .
Пластиковый домик внутри клетки сменился деревянным, и в каком настроении я ни вернулась бы домой, меня неизменно встречает дежурно торчащая, как из скворечника, чья - либо усатая морда .
Когда хо набивают свои щечки, они становятся похожими на львят - только вокруг головы вырисовывается не грива, а мешочки с полезными вещами - семечками, свекольной кожурой или картофельными очистками.
Не так давно я цеплялась к сыну, чтобы он сказал что - то обо мне :" Ну , скажи, скажи, какая у тебя мама ! "
О Ты, пространством бесконечный,
Живый в движеньи вещества,
Теченьем времени превечный,
Без лиц, в трех лицах Божества!
Дух всюду Сущий и Единый,
Кому нет места и причины,
Кого никто постичь не мог,
Кто все Cобою наполняет,
Объемлет, зиждет, сохраняет,
Кого мы называем - Бог!
Измерить океан глубокий,
Cочесть пески, лучи планет
Xотя и мог бы ум высокий, -
Тебе числа и меры нет!
Не могут духи просвещенны,
От света Твоего рожденны,
Исследовать судеб Твоих:
Лишь мысль к Тебе взнестись дерзает, -
В Твоем величьи исчезает,
Как в вечности прошедший миг.
Хаоса бытность довременну
Из бездн Ты вечности воззвал,
А вечность, прежде век рожденну,
В Cебе Cамом Ты основал:
Cебя Cобою составляя,
Cобою из Cебя сияя,
Ты свет, откуда свет истек.
Cоздавый все единым Словом,
В твореньи простираясь новом,
Ты был, Ты есть, Ты будешь ввек!
Ты цепь существ в Cебе вмещаешь,
Ее содержишь и живишь;
Конец с началом сопрягаешь
И смертию живот даришь.
Как искры сыплются, стремятся,
Так солнцы от Тебя родятся;
Как в мразный, ясный день зимой
Пылинки инея сверкают,
Вертятся, зыблются, сияют, -
Так звезды в безднах под Тобой.
Светил возженных миллионы
В неизмеримости текут,
Твои они творят законы,
Лучи животворящи льют.
Но огненны сии лампады,
Иль рдяных кристалей громады,
Иль волн златых кипяший сонм,
Или горящие эфиры,
Иль вкупе все светящи миры -
Перед Тобой - как нощь пред днем.
Как капля в море опущенна,
Вся твердь перед Тобой сия.
Но что мной зримая вселенна?
И что перед Тобою я?
В воздушном океане оном,
Миры умножа миллионом
Стократ других миров, - и то,
Когда дерзну сравнить с Тобою,
Лишь будет точкою одною:
А я перед Тобой - ничто!
Ничто! - Но Ты во мне сияешь
Величеством Твоих доброт;
Во мне Себя изображаешь,
Как солнце в малой капле вод.
Ничто! - Но жизнь я ощущаю,
Несытым некаким летаю
Всегда пареньем в высоты;
Тебя душа моя быть чает,
Вникает, мыслит, рассуждает:
Я есмь - конечно есть и Ты!
Ты есть! - Природы чин вещает,
Гласит мое мне сердце то,
Меня мой разум уверяет,
Ты есть - и я уж не ничто!
Частица целой я вселенной,
Поставлен, мнится мне, в почтенной
Средине естества я той,
Где кончил тварей Ты телесных,
Где начал Ты духов небесных
И цепь существ связал всех мной.
Я связь миров повсюду сущих,
Я крайня степень вещества;
Я средоточие живущих,
Черта начальна божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь - я раб - я червь - я бог!
Но, будучи я столь чудесен,
Отколе происшел? - безвестен;
А сам собой я быть не мог.
Твое созданье я, Создатель!
Твоей премудрости я тварь,
Источник жизни, благ Податель,
Душа души моей и Царь!
Твоей то правде нужно было,
Чтоб смертну бездну преходило
Мое бессмертно бытие;
Чтоб дух мой в смертность облачился
И чтоб чрез смерть я возвратился,
Отец! - в бессмертие Твое.
Неизъяснимый, непостижный!
Я знаю, что души моей
Воображении бессильны
И тени начертать Твоей;
Но если славословить должно,
То слабым смертным невозможно
Тебя ничем иным почтить,
Как им к Тебе лишь возвышаться,
В безмерной радости теряться
И благодарны слезы лить.
1780 - 1784
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
