Она бежала быстрее облаков, еле успевая за стремительным ветром, чтобы не опоздать к первому своему рассвету, туманному и немножко колючему от ночной прохлады.
Она взлетала над полями и реками и, подобно птице, парила, широко раскинув свои невесомые крылья...
И вот наступило то самое, холодное и туманное, первое сентябрьское утро. Нехотя поднималось солнце, обнимая окрестности мягким светом. Постепенно улетучивалась сырость. На асфальте обозначились первые упавшие листья.
И пришла Она. Успела! И удивилась тому, как легко Ей задышалось, как покорилась Ей вся природа. Хотелось веселиться и озорничать, никуда не надо было спешить. Она подергала за косичку важно шагавшую первоклашку, взъерошила вихры идущему рядом мальчишке, который был постарше и нес два портфеля. Она свернула в тихую улочку и пошла, отфутболивая падавшие под ноги редкие желтые листья.
Вдруг какая-то непонятная сила заставила ее резко остановиться и посмотреть вверх. Что это? Какая дерзость! Среди слегка покрытых позолотой листьев каштана белели стройные "свечки" соцветий. Рядом стоящий каштан вытворял то же самое! Они цвели. Отчаянно и нежно. Словно бросая вызов неумолимой владычице этой поры, Ей, Осени. Обреченные на гибель цветы вселяли в людей какую-то светлую надежду, чувство, которое может возникнуть в человеке разве что при виде белого голубя, парящего в ярко-голубой бездне неба.
Осень, будто завороженная, стояла и смотрела на цветущие деревья. Ее душили слезы какого-то необъяснимого страдания, тревоги и грусти. Кап-кап...Закапали слезы. Или дождинки. Впрочем, какая разница! Осень пришла, и обратной дороги для нее нет.
Вот так-то, храбрые мои каштаны!..
За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей,
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей.
Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых костей в колесе,
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе,
Уведи меня в ночь, где течет Енисей
И сосна до звезды достает,
Потому что не волк я по крови своей
И меня только равный убьет.
17-28 марта 1931, конец 1935
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
