Вечность прекрасна и спокойна, она гораздо терпимее к нам, чем мы к ней. Жаль, что это понимаешь, когда уже не важно, понимаешь или нет...
Каждый день я бываю в старом городском парке. Иду по извитой тропинке, погружаясь в царство шелеста и шорохов. В гуще столетних великанов прячется сокровище - большой гремящий фонтан. Он еще скрыт толстыми стволами старых тополей и пушистыми шапками кленов, а я уже улыбаюсь ему, как давнему другу.
С замиранием сердца приближаюсь, с нетерпением вглядываюсь в изящные очертания мраморного фокусника, покорившего водяную стихию и выдрессировавшего ее как собачку. Торжественное волшебство шипящего бурления, обрамленного в камень, покрытого в некоторых местах зеленым мхом, завораживает, захватывает в искрящийся плен. В душе таится надежда, что стремительные струи воды, неустанно разбиваясь и снова вырастая из недр сокровищницы, угадают мои сомнения, нашепчут ласковые слова, вселяющие надежду. Они-то знают, что такое взлететь, а потом разбиться вдребезги. Они понимают, что, сорвавшись в пропасть, трудно найти в себе уверенность и силы для нового полета вверх.
Бреду сквозь буйную зелень, улыбаюсь бродяге-ветру. Это тоже мой старый друг. Осенью настроение у него портится, накрывает депрессия, как и меня. Мы часто спорим, философствуем о вечности. Он говорит, что свобода важнее истины. А я убеждаю его, что он не прав. Ведь истина вечна, а свобода нет: ее легко потерять. А ветер снисходительно ерошит мне волосы в ответ, приятно обволакивает лицо и смеется: «Что ты можешь вообще знать о свободе?» Конечно ничего, он прав. Зато о вечности я теперь знаю все... «Привет, ветерок дорогой».
Возле фонтана в тени ароматной липы скромно ютится пожилая мадмуазель – деревянная скамейка с кованой ажурной спинкой. Она не терпит назойливых голубей и обожает дождь. Потому что в дождь ее никто не беспокоит. Она привыкла к одиночеству. Как и я. «Доброго дня, милая леди! Позвольте предложить мое общество на сегодня?»
Перемещаюсь на скамейку, с наслаждением обнаруживая, что она нагрета рассеянными лучами солнца. С удовольствием делаю старой знакомой мысленный комплимент и впитываю ее тепло. Скамейка в ответ скрипит облупленными ребрами. «И я очень рада, и вам здоровья…»
Любуюсь фонтаном, привычно восхищаюсь чудным танцем его бриллиантовых россыпей. Странно: "Здесь" все так же, как и "Там". Только никуда не надо торопиться. Можно позволить себе быть сейчас, а не потом, именно потому, что тебя нет. Вечность прекрасна и спокойна, она гораздо терпимее к нам, чем мы к ней. Жаль, что это понимаешь, когда уже не важно, понимаешь или нет!
Скамейка подслушивает мои мысли. Я знаю, она молчит из деликатности, чтобы не нарушать тонкого равновесия давней дружбы. Она понимает, почему я торчу здесь каждый день. Другие на моем месте уже давно бы созерцательно мерцали бестелесным умиротворением. А я все никак не оторвусь от себя, все рефлексирую...
Есть ли моя вина в том, что я Здесь? И кто вообще может быть виноват?! Грузовик, вылетевший на встречную полосу и злодейка-судьба? А может снегопад и гололед? Какая разница теперь?! Я Здесь. А они Там. Мои родные солнышки: жена и дочка.
Закон «границы» между «Здесь» и «Там» не имеет поправок. Поэтому я каждый день жду их в парке у фонтана, чтобы быть рядом, даже когда не могу «быть».
Мгновения уютного ожидания взрываются счастьем. Я вижу моих родных девчонок... Они неторопливо гуляют по дорожке, усыпанной сосновыми иглами. Аня поправляет дочке платье и целует в пухлую щечку. Ксюшка облюбовала скамейку с ажурной спинкой и зовет голубей: "Цып, цып, цып!" Голуби не обращают внимания на детскую фамильярность, самомнение отступает на второй план, когда нежиданно наклевывается бесплатный завтрак. Ксюша отщипывает теплый мякиш от батона и швыряет в гущу птиц. Я любуюсь ей, не в силах вдохнуть. Последнюю порцию угощения утащил юркй воробей. Ксюшка смеется над его трусливым маневром, достает маленький кошелек с монетками и несется к фонтану. Тот гостеприимно хлещет юными брызгами в небо, приветствуя малышку. Ксюша бросает заветные кругляши один за одним в глубины блестящих иллюзий. Это ее подарок мечте, неосознанной детской надежде, что мир чудесен, наполнен счастьем и с упоением показывает фокусы, ожидая восторженных рукоплесканий.
Я уже рядом. Могу гладить их, обнимать, кричать беззвучно, что я их люблю... Нет, со мной что-то не так. Я не должен ничего этого чувствовать. Я как будто размазан по бронированному стеклу, которое без предупреждения выросло прямо перед носом и отделило меня от самого себя. И почему эта граница так издевательски прозрачна и садистски неосязаема?!
Ксюша протягивает ко мне руки, как будто хочет обнять, пробегает по моей щеке пальчиками и спрашивает:
- Ты здесь?
- Я? Нет, солнышко, меня нет... - я улыбаюсь Ксюшке.
- Ты здесь! Сейчас я тебя найду! - дочурка заглядывает под скамейку, потом исследует каждое дерево сверху до низу, обходя его вокруг.
Аня молчит, стараясь дышать глубже и не плакать. Я провожу рукой по волосам любимой, вдыхаю легкий нежный аромат. Шепчу на ушко, как раньше: «Ты моя любовь». Она оборачивается и шепчет, как раньше: «Я знаю». Я так мало успел подарить им любви... Моим солнышкам, Анютке и Ксюшке.
Притих бродяга-ветер, погрузился в задумчивость фокусник-фонтан, поникли в сочувствии великаны-деревья, деликатно отвернулась мадмуазель-скамейка...
Ничего не понял он. Ничего. Не сумел обычное волшебство: полетать над миром, придумать сны. Пару монстров вызвать из глубины. Позывными мавок забить эфир. А он взял и маме купил кефир. Улыбнулся бабушке на скамье. Помахал вахтеру: привет семье. Выгибалась радуга над рекой. Да какой он сказочник? Никакой.
Ничего не вытворил. Ни шиша. Рассмешил соседского малыша. На разбитый локоть ему подул, то есть делал разную ерунду. По дороге к дому купил кувшин — из кувшина даже не вылез джинн, чтобы да, желания исполнять. Затушил в лесу островок огня. До ближайшей урны пакет донёс. Почесал в затылке, наморщил нос. Расписал шкатулку под хохлому. Да какой он маг? Да куда ему?
Ни черты не сладилось. Ни черта. Застелил постель, покормил кота. Кот мурлыкал ласково, хорошо и лежал под боком. Потом ушел. Он не стал задерживать — пусть идёт. Доказал компьютеру, что не бот.
Разогнал на небе кисель медуз. Ни единой сказки. Сплошной конфуз. Выпил чаю. Цифры сложил в уме. Мог бы сделать чудо. А не сумел. Только всё куда-то смотрел за склон. Не волшебник. Правильно. Или он?
22.03.2024 г.
https://vk.com/carvedsvirel?w=wall-155153510_193915
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
