Висело на одном дереве яблоко. Ну не просто так висело, конечно, а со смыслом! Оно мечтало стать большим, наливным, румяным, и, главное, сладким.
Глядя на мелкое зеленое создание, трудно было вообразить, что оно может в жизни на что-то рассчитывать. Дай Бог бедолаге дожить до осени и упасть спокойно в траву, чтобы удобрить землю для новых деревьев, или, в лучшем случае, достаться червякам. Хоть какая-то польза.
Так все и думали про маленькое яблочко. Жучки, вечно снующие вверх и вниз по стволу дерева, гусеницы, лениво жующие листья, и птицы, с аппетитом уплетающие гусениц и жучков. Никто не верил в маленькое зеленое яблочко. Даже само дерево. Оно мечтало поскорее сбросить с ветвей кислый ни на что не годный груз и отдохнуть в рассеянных лучах ласкового солнца.
Однажды налетели тучи, и шумно пролился трепетный дождь, задевая каплями каждый листок на дереве. Дотронувшись до яблока, дождик удивился:
- А ты тут зачем?! Какой в тебе смысл?!
- Я буду большим и сладким. Уставший путник сорвет меня, чтобы насладиться моим вкусом и насытиться моим соком. И я спасу его от голода.
- Ты?! - захохотал дождь.
- Я, - весело ответило яблоко.
- Ты наивное глупое создание! Да от такой кислятины у путника навсегда сведет челюсти!
Дождик еще долго раскатисто хохотал, задорно барабаня по листьям. А яблоко плакало от обиды.
Наступила осень. Яблоко действительно выросло, порозовело, налилось. Но ни один путник ни разу не прошел мимо дерева, не заглянул в глубину ветвей старой яблони. Только ежики да зайцы иногда останавливались возле дерева передохнуть.
Настала пора падать на землю. Осенний друг дерева – холодный свистящий ветер уже носился по лесу и тряс уставшие яблони, чтобы освободить их от надоевшей тяжелой ноши.
- Ну прощай, дерево. Спасибо тебе за все.
- Прощай, мечтательное ты мое. Пусть на земле тебе подольше лежится, и черный тлен пусть не скоро тебя приберет. Может хоть ежик какой утащит. Счастливо.
Новый порыв ветра оказался особенно стремительным. Яблоко качнулось в одну сторону, потом в другую. И сорвалось вниз. Оно и не подозревало, что там уже притаилась судьба.
Один странный человек как раз отдыхал под деревом, смешно черкая что-то карандашом в тетрадке. Его начесанный и припудренный по последней моде парик источал незнакомый резкий аромат. Человек был глубоко погружен в свои мысли. Яблоко только в полете обнаружило, что может нечаянно попасть на странного человека. Откуда его только принесло?!
Оно пыталось увернуться, но неведомая сила яростно тянула прямо на темечко в парике.
«Ой!» - воскликнул человек, оторвавшись от тетрадки и почесывая темечко.
«Извините», - неслышно пробурчало яблоко, вежливо откатившись в сторону.
С тех пор весь мир знает это яблоко и человека в парике! И еще ту неведомую силу, что тянула яблоко навстречу мировой славе!
Слышишь ли, слышишь ли ты в роще детское пение,
над сумеречными деревьями звенящие, звенящие голоса,
в сумеречном воздухе пропадающие, затихающие постепенно,
в сумеречном воздухе исчезающие небеса?
Блестящие нити дождя переплетаются среди деревьев
и негромко шумят, и негромко шумят в белесой траве.
Слышишь ли ты голоса, видишь ли ты волосы с красными гребнями,
маленькие ладони, поднятые к мокрой листве?
"Проплывают облака, проплывают облака и гаснут..." -
это дети поют и поют, черные ветви шумят,
голоса взлетают между листьев, между стволов неясных,
в сумеречном воздухе их не обнять, не вернуть назад.
Только мокрые листья летят на ветру, спешат из рощи,
улетают, словно слышат издали какой-то осенний зов.
"Проплывают облака..." - это дети поют ночью, ночью,
от травы до вершин все - биение, все - дрожание голосов.
Проплывают облака, это жизнь проплывает, проходит,
привыкай, привыкай, это смерть мы в себе несем,
среди черных ветвей облака с голосами, с любовью...
"Проплывают облака..." - это дети поют обо всем.
Слышишь ли, слышишь ли ты в роще детское пение,
блестящие нити дождя переплетаются, звенящие голоса,
возле узких вершин в новых сумерках на мгновение
видишь сызнова, видишь сызнова угасающие небеса?
Проплывают облака, проплывают, проплывают над рощей.
Где-то льется вода, только плакать и петь, вдоль осенних оград,
все рыдать и рыдать, и смотреть все вверх, быть ребенком ночью,
и смотреть все вверх, только плакать и петь, и не знать утрат.
Где-то льется вода, вдоль осенних оград, вдоль деревьев неясных,
в новых сумерках пенье, только плакать и петь, только листья сложить.
Что-то выше нас. Что-то выше нас проплывает и гаснет,
только плакать и петь, только плакать и петь, только жить.
1961
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
