Мы будем жить при коммунизме - обещали нам вожаки КПСС.А мы не верили,смеялись, но надеялись...И вот в конце ХХ века неожиданно для себя обнаружили,что наше светлое будущее наступило, только в другом месте. Сбылось оно в значительной части мира( где жил золотой миллиард),но только не у нас. И мы решили присоединиться к этому самому миру,в надежде,что светлое будущее покроет и нас своей светлой стороной. Но время шло, а светлое будущее становилось всюду светлей,но только не в России. И неожиданно стало снова выясняться,что у нас было светлое(не сильно сытное), но светлое прошлое. И мы затосковали по...новым революциям.И вот бешеные собаки революции уже бегут по улицам столиц...
***
Человечество мельчает - думают многие...А мне кажется,что человек во все времена был мелок...Величие имеет только человечество,если оно не толпа!
***
Одна история на всех, через неё построена общая разделительная баррикада корысти, жадности, незнания и забвения.
***
Верим в Бога,но не доверяем Господу, увы,таково нынешнее состояние половины человечества...
***
Каждое утро мы,как гончие псы, берём след будущего,а вечером оглядываемся назад, чтобы найти зерна пользы,посеянные нами в течении дня, и с удивлением обнаруживаем - ничего не произошло...И теперь наша нынешняя жизнь настолько быстро стала будущим,что мы не успеваем запомнить вчерашний день и всё наше всеобщее прошлое ставится под вопрос- было-не-было?
Я помню, я стоял перед окном
тяжелого шестого отделенья
и видел парк — не парк, а так, в одном
порядке как бы правильном деревья.
Я видел жизнь на много лет вперед:
как мечется она, себя не зная,
как чаевые, кланяясь, берет.
Как в ящике музыка заказная
сверкает всеми кнопками, игла
у черного шиповика-винила,
поглаживая, стебель напрягла
и выпила; как в ящик обронила
иглою обескровленный бутон
нехитрая механика, защелкав,
как на осколки разлетелся он,
когда-то сотворенный из осколков.
Вот эроса и голоса цена.
Я знал ее, но думал, это фата-
моргана, странный сон, галлюцина-
ция, я думал — виновата
больница, парк не парк в окне моем,
разросшаяся дырочка укола,
таблицы Менделеева прием
трехразовый, намека никакого
на жизнь мою на много лет вперед
я не нашел. И вот она, голуба,
поет и улыбается беззубо
и чаевые, кланяясь, берет.
2
Я вымучил естественное слово,
я научился к тридцати годам
дыханью помещения жилого,
которое потомку передам:
вдохни мой хлеб, «житан» от слова «жито»
с каннабисом от слова «небеса»,
и плоть мою вдохни, в нее зашито
виденье гробовое: с колеса
срывается, по крови ширясь, обод,
из легких вытесняя кислород,
с экрана исчезает фоторобот —
отцовский лоб и материнский рот —
лицо мое. Смеркается. Потомок,
я говорю поплывшим влево ртом:
как мы вдыхали перья незнакомок,
вдохни в своем немыслимом потом
любви моей с пупырышками кожу
и каплями на донышках ключиц,
я образа ее не обезбожу,
я ниц паду, целуя самый ниц.
И я забуду о тебе, потомок.
Солирующий в кадре голос мой,
он только хора древнего обломок
для будущего и охвачен тьмой...
А как же листья? Общим планом — листья,
на улицах ломается комедь,
за ней по кругу с шапкой ходит тристья
и принимает золото за медь.
И если крупным планом взять глазастый
светильник — в крупный план войдет рука,
но тронуть выключателя не даст ей
сокрытое от оптики пока.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
