Недавно мне позвонили из редакции местного телевидения и предложили вести передачу про городскую культуру,но я вежливо отказался.У меня осталось твёрдое ощущение,что телевидение делает даже умных людей дурачками... Я решил оставаться незамеченным и дальше.
Когда-то я работал на местном телевидении,где преобладали в корреспондентах юные дамы, которым было свойственная нежность притворная и грубость естественная. Нежность и вежливость,как правило, видели-слышали другие,я же наблюдал чаще природное хамство.Уговаривала такая теледама на интервью какого-то важного мужчину,а тот ни в какую. Отказывается и всё. И так она перед ним мягко стелется,что кажется уже и себя предложит, только бы взять интервью для вечерних новостей. Ан нет,обломилось.Бросает наша корреспондентка в сердцах телефонную трубку и на всю редакцию орет:
КОЗЕЛ! НУ ЧТО ЗА КОЗЕЛ!
Это у них,между прочим,такое ходовое выражение было для всех(всех,всех!!!) мужиков,которые им отказали хоть в чем-то. И не смущало их мое присутствие, человека мужеского пола и намного старше их...И даже мои замечания не помогали. Представляю,даже знаю,что они говорили обо мне за глаза...Вообще телевидение наше городское странное место, где собираются амбициозные,но как правило,малоспособные люди, которые потом порождают прокисший продукт местечкового тщеславия.Поэтому я постарался побыстрее уйти с этого богом забытого места.
Какая осень!
Дали далеки.
Струится небо,
землю отражая.
Везут медленноходые быки
тяжелые телеги урожая.
И я в такую осень родилась.
Начало дня
встает в оконной раме.
Весь город пахнет спелыми плодами.
Под окнами бегут ребята в класс.
А я уже не бегаю - хожу,
порою утомляюсь на работе.
А я уже с такими не дружу,
меня такие называют "тетей".
Но не подумай,
будто я грущу.
Нет!
Я хожу притихшей и счастливой,
фальшиво и уверенно свищу
последних фильмов легкие мотивы.
Пойду гулять
и дождик пережду
в продмаге или в булочной Арбата.
Мы родились
в пятнадцатом году,
мои двадцатилетние ребята.
Едва встречая первую весну,
не узнаны убитыми отцами,
мы встали
в предпоследнюю войну,
чтобы в войне последней
стать бойцами.
Кому-то пасть в бою?
А если мне?
О чем я вспомню
и о чем забуду,
прислушиваясь к дорогой земле,
не веря в смерть,
упрямо веря чуду.
А если мне?
Еще не заржаветь
штыку под ливнем,
не размыться следу,
когда моим товарищам пропеть
со мною вместе взятую победу.
Ее услышу я
сквозь ход орудий,
сквозь холодок последней темноты...
Еще едят мороженое люди
и продаются мокрые цветы.
Прошла машина,
увезла гудок.
Проносит утро
новый запах хлеба,
и ясно тает облачный снежок
голубенькими лужицами неба.
1935
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
