Жесткость - определяющий принцип развития в Отрицательной Системе.
Написано на основе информации, полученной Секлитовой Л.А. Стрельниковой Л.Л. на контактах с Высшим Разумом
Не обладая способностью одухотворения, Дьявол для пополнения своей Иерархии вынужден брать души, от которых отказался Бог. Такие души в ячейках своих матриц накопили больше отрицательных энергий, чем положительных, направляющих её в Иерархию Бога. Это возможно, когда душа ещё не передана Отрицательной Системе и у неё есть право выбора. Попадая под контроль Дьявола, свободы выбора она лишается.
Дьявол не допускает метания, чтобы исключить лишний расход энергии на воспитание своих душ. Прямой путь – кратчайший к достижению цели, значит, минимально энергозатратный, и в программах Дьявола нет подвариантов, которые есть в программах положительного пути развития. Во вновь поступивших душах, которые Дьявол получает от Бога, немало положительных энергий набранных за прошедший этап воплощений. В душе человека, уже перешедшего под контроль Дьявола, может, как отголоском чего-то далёкого, шевельнуться чувство жалости, справедливости или какого-то ещё проявления доброты по отношению к кому-нибудь, но новая программа диктует поступить совсем иначе. Во многих воплощениях душа, имея свободу выбора, могла своевольничать, нарушать Божественные принципы развития, что и привело её в ряды другой Системы. Жёсткими, жестокими мерами Высший Руководитель Отрицательной Системы исключает любое проявление самостоятельности принадлежащих ему душ. Он считает, что только так можно получить души с требуемыми Ему качествами.
Богу тоже нужны души с определёнными качествами, но каждой даёт право выбора на пути, ведущему к Нему. В этом проявляется любовь Бога. Он предоставляет любому индивиду возможность проявить свой творческий подход в решении задач. Поиск своего варианта, ошибки, неудачи удлиняют путь развития, ведут к дополнительным энергозатратам, но Бог идёт на такие издержки, чтобы личность не останавливалась в наработке энергий творчества, любви к тому, что она создаёт, а значит, самосознания, ответственности за свою деятельность.
Проявление доброты, милосердия, оказание помощи отличает положительных людей. Для отрицательных индивидов (такими были фашисты в концлагерях) жестокость, безжалостность, нацизм – это качественные энергии своего направления развития. Холодный расчёт получения выгоды из всего – от детской обуви, волос и кожи пленных до пепла сожжённых узников, который шёл на поля как удобрение – это просто рациональный подход математически расчётной Системы, наработка требуемых энергий её Высшему Иерарху и качеств развивающихся в ней (Системе) душ.
Дьявол – это высокоорганизованная Личность Абсолютного состояния, как и Бог, но противоположного качественного содержания (по энергомощи Дьявол намного уступает Богу, поэтому, полностью подчиняется Ему). Он представляет собой «усовершенствованную стадию компьютеризированного состояния», и вся его жизнедеятельность основана на точнейших математических расчётах. Безошибочную работу компьютера обеспечивают точные номиналы и безупречная работа составляющих его элементов. Для Дьявола такими элементами являются Сути его Иерархии, которая пополняется принадлежащими ему душами земного и других физических миров.
Чтобы сформировать из души требуемый элемент, Дьявол составляет для неё программу, не допускающую проявления каких-либо желаний, что обязательно учитывается в положительных программах Бога. Такое роботизированное управление возможно только при наличии строжайших мер, принуждающих к подчинению, точному прохождению ситуаций программы.
Душа отрицательного человека проходит максимально усложнённые ситуации для наработки разнообразных типов энергий, это необходимо для формирования в личности индивидуальных качеств. Истязатели, убийцы, набиравшие энергии зла, насилия во время войны, после окончания её вели жизнь вполне порядочных граждан, ничем не выделяясь среди своего окружения. Серийные убийцы, в том числе и в нашей стране, имели семьи, воспитывали детей, набирая положительные энергии (развитие любой души основано на сбалансированном соотношении в ней положительных и отрицательных энергий), а программа диктовала им в определённых ситуациях поступать безупречно точно по отношению к тем, кому по Закону причин и следствий положено было подвергнуться насилию, умереть жестокой смертью (кармический закон заставляет их на себе прочувствовать то, что они совершили в отношении других).
Строжайшая дисциплина, точное выполнение любой задачи без проявления
самостоятельности и совершенствование в математических расчётах ведут к выработке отрицательных энергий. В Положительной Иерархии Бога дисциплина нарабатывается на основе действий осознанного, а не подчинительного характера, и математические расчёты направлены на созидание, но не на разрушение.
В Иерархии Бога самостоятельность является фактором индивидуального роста и прогресса. Со свободы, даже в малом её проявлении, начинается зарождение сочувствия, жалости, понимания. Бог не заставляет, предоставляя проявление инициативы личности. Выбор даёт возможность анализировать, видеть результат действий. В Отрицательной Иерархии за всех «видит» её руководитель – Дьявол. Маньяк не понимает, что неумолимо толкает его совершить преступление, у него нет колебаний. Он – робот, выполняющий приказ, поэтому покоен, равнодушен.
Дьяволу не ведомо чувство жалости, и, чтобы добиться абсолютного повиновения и точного выполнения поставленной задачи душами низких миров, таких как земной, Он пропускает их через сложные программы с жесткими ситуациями, делая из них исполнительных роботов с качествами индивидуальности, которые сам же в них и строит. Дисциплину, ответственность души Дьявола нарабатывают можно сказать «под страхом смерти» – настолько суровы его меры. Энергий любви, творчества в Сутях Его Иерархии нет.
Новой душе Дьявол составляет программу, в которой она будет насиловать, убивать, разрушать, делать подлости – наполнять матрицу души тёмными энергиями. Для повышения качества таких энергий Дьявол протаскивает душу через самые низкие свои миры, в которых нет доже намёка на какую либо человечность, там действуют только жестокие звериные законы выживания сильнейшего. Душа должна довести свои качественные накопления до нормативных показателей, чтобы попасть на первый Уровень Отрицательной Иерархии Дьявола. Грубое зло творится в низких мирах индивидами низких Уровней. Высокоразвитые личности, принадлежащие Дьяволу: руководители, политические деятели, стремящиеся к власти, подчинению себе других, богатству напрямую зло не совершают, они действуют утончёнными методами, притесняя положительные личности, делая им подлости, разжигая вражду, войны.
Наработанные качества низкого этапа развития станут базой для начала формирования качеств более высокого этапа совершенствования. В Иерархии Дьявола его Сути производят точные расчёты в составлении программ, разрушении или разборке устаревших, некачественных конструкций, освобождая место для новых современных, занимаются другой не творческой «чёрной» работой, которая необходима так же как и деятельность Сутей Бога необходима для полноценной деятельности организма Естества, для которого Бог и Дьявол являются мини-частностями. Бог и Дьявол – антиподы, которые могут существовать только вместе для соблюдения гармонии развития мироздания.
Точность в составлении и расчёте ситуации, и точность в исполнении – таков принцип деятельности Отрицательной Системы Дьявола. Как пример. В автокатастрофе при столкновении двух автомобилей должен погибнуть один человек (это последняя точка программы его жизни). Троим людям положено получить травмы различной степени тяжести, и ещё один отделается лёгкими царапинами. Программы нескольких людей пересекаются в одной ситуации, а её «техническую» сторону наиточнейше просчитывают Сути Отрицательной Системы тонкого плана и безупречно исполняют отрицательные Сущности физического мира. У каждой из них своя программная установка для данной ситуации, не выполнить которую исполнитель не может. Один вариант и точное исполнение для получения требуемого результата – это закон Системы Дьявола. Бог ценит Дьявола за послушание и исполнительность.
Царь Дакии,
Господень бич,
Аттила, -
Предшественник Железного Хромца,
Рождённого седым,
С кровавым сгустком
В ладони детской, -
Поводырь убийц,
Кормивший смертью с острия меча
Растерзанный и падший мир,
Работник,
Оравший твердь копьём,
Дикарь,
С петель сорвавший дверь Европы, -
Был уродец.
Большеголовый,
Щуплый, как дитя,
Он походил на карлика –
И копоть
Изрубленной мечами смуглоты
На шишковатом лбу его лежала.
Жёг взгляд его, как греческий огонь,
Рыжели волосы его, как ворох
Изломанных орлиных перьев.
Мир
В его ладони детской был, как птица,
Как воробей,
Которого вольна,
Играя, задушить рука ребёнка.
Водоворот его орды крутил
Тьму человечьих щеп,
Всю сволочь мира:
Германец – увалень,
Проныра – беглый раб,
Грек-ренегат, порочный и лукавый,
Косой монгол и вороватый скиф
Кладь громоздили на его телеги.
Костры шипели.
Женщины бранились.
В навозе дети пачкали зады.
Ослы рыдали.
На горбах верблюжьих,
Бродя, скикасало в бурдюках вино.
Косматые лошадки в тороках
Едва тащили, оступаясь, всю
Монастырей разграбленную святость.
Вонючий мул в очёсках гривы нёс
Бесценные закладки папских библий,
И по пути колол ему бока
Украденным клейнодом –
Царским скиптром
Хромой дикарь,
Свою дурную хворь
Одетым в рубища патрицианкам
Даривший снисходительно...
Орда
Шла в золоте,
На кладах почивала!
Один Аттила – голову во сне
Покоил на простой луке сидельной,
Был целомудр,
Пил только воду,
Ел
Отвар ячменный в деревянной чаше.
Он лишь один – диковинный урод –
Не понимал, как хмель врачует сердце,
Как мучит женская любовь,
Как страсть
Сухим морозом тело сотрясает.
Косматый волхв славянский говорил,
Что глядя в зеркало меча, -
Аттила
Провидит будущее,
Тайный смысл
Безмерного течения на Запад
Азийских толп...
И впрямь, Аттила знал
Свою судьбу – водителя народов.
Зажавший плоть в железном кулаке,
В поту ходивший с лейкою кровавой
Над пажитью костей и черепов,
Садовник бед, он жил для урожая,
Собрать который внукам суждено!
Кто знает – где Аттила повстречал
Прелестную парфянскую царевну?
Неведомо!
Кто знает – какова
Она была?
Бог весть.
Но посетило
Аттилу чувство,
И свила любовь
Своё гнездо в его дремучем сердце.
В бревенчатом дубовом терему
Играли свадьбу.
На столах дубовых
Дымилась снедь.
Дубовых скамей ряд
Под грузом ляжек каменных ломился.
Пыланьем факелов,
Мерцаньем плошек
Был озарён тот сумрачный чертог.
Свет ударял в сарматские щиты,
Блуждал в мечах, перекрестивших стены,
Лизал ножи...
Кабанья голова,
На пир ощерясь мёртвыми клыками,
Венчала стол,
И голуби в меду
Дразнили нежностью неизречённой!
Уже скамейки рушились,
Уже
Ребрастый пёс,
Пинаемый ногами,
Лизал блевоту с деревянных ртов
Давно бесчувственных, как брёвна, пьяниц.
Сброд пировал.
Тут колотил шута
Воловьей костью варвар низколобый,
Там хохотал, зажмурив очи, гунн,
Багроволикий и рыжебородый,
Блаженно запустивший пятерню
В копну волос свалявшихся и вшивых.
Звучала брань.
Гудели днища бубнов,
Стонали домбры.
Детским альтом пел
Седой кастрат, бежавший из капеллы.
И длился пир...
А над бесчинством пира,
Над дикой свадьбой,
Очумев в дыму,
Меж закопчённых стен чертога
Летал, на цепь посаженный, орёл –
Полуслепой, встревоженный, тяжёлый.
Он факелы горящие сшибал
Отяжелевшими в плену крылами,
И в лужах гасли уголья, шипя,
И бражников огарки обжигали,
И сброд рычал,
И тень орлиных крыл,
Как тень беды, носилась по чертогу!..
Средь буйства сборища
На грубом троне
Звездой сиял чудовищный жених.
Впервые в жизни сбросив плащ верблюжий
С широких плеч солдата, - он надел
И бронзовые серьги и железный
Венец царя.
Впервые в жизни он
У смуглой кисти застегнул широкий
Серебряный браслет
И в первый раз
Застёжек золочённые жуки
Его хитон пурпуровый пятнали.
Он кубками вливал в себя вино
И мясо жирное терзал руками.
Был потен лоб его.
С блестящих губ
Вдоль подбородка жир бараний стылый,
Белея, тёк на бороду его.
Как у совы полночной,
Округлились
Его, вином налитые глаза.
Его икота била.
Молотками
Гвоздил его железные виски
Всесильный хмель.
В текучих смерчах – чёрных
И пламенных –
Плыл перед ним чертог.
Сквозь черноту и пламя проступали
В глазах подобья шаткие вещей
И рушились в бездонные провалы.
Хмель клал его плашмя,
Хмель наливал
Железом руки,
Темнотой – глазницы,
Но с каменным упрямством дикаря,
Которым он создал себя,
Которым
В долгих битвах изводил врагов,
Дикарь борол и в этом ратоборстве:
Поверженный,
Он поднимался вновь,
Пил, хохотал, и ел, и сквернословил!
Так веселился он.
Казалось, весь
Он хочет выплеснуть себя, как чашу.
Казалось, что единым духом – всю
Он хочет выпить жизнь свою.
Казалось,
Всю мощь души,
Всю тела чистоту
Аттила хочет расточить в разгуле!
Когда ж, шатаясь,
Весь побагровев,
Весь потрясаем диким вожделеньем,
Ступил Аттила на ночной порог
Невесты сокровенного покоя, -
Не кончив песни, замолчал кастрат,
Утихли домбры,
Смолкли крики пира,
И тот порог посыпали пшеном...
Любовь!
Ты дверь, куда мы все стучим,
Путь в то гнездо, где девять кратких лун
Мы, прислонив колени к подбородку,
Блаженно ощущаем бытие,
Ещё не отягчённое сознаньем!..
Ночь шла.
Как вдруг
Из брачного чертога
К пирующим донёсся женский вопль...
Валя столы,
Гудя пчелиным роем,
Толпою свадьба ринулась туда,
Взломала дверь и замерла у входа:
Мерцал ночник.
У ложа на ковре,
Закинув голову, лежал Аттила.
Он умирал.
Икая и хрипя,
Он скрёб ковёр и поводил ногами,
Как бы отталкивая смерть.
Зрачки
Остеклкневшие свои уставя
На ком-то зримом одному ему,
Он коченел,
Мертвел и ужасался.
И если бы все полчища его,
Звеня мечами, кинулись на помощь
К нему,
И плотно б сдвинули щиты,
И копьями б его загородили, -
Раздвинув копья,
Разведя щиты,
Прошёл бы среди них его противник,
За шиворот поднял бы дикаря,
Поставил бы на страшный поединок
И поборол бы вновь...
Так он лежал,
Весь расточённый,
Весь опустошённый
И двигал шеей,
Как бы удивлён,
Что руки смерти
Крепче рук Аттилы.
Так сердца взрывчатая полнота
Разорвала воловью оболочку –
И он погиб,
И женщина была
В его пути тем камнем, о который
Споткнулась жизнь его на всём скаку!
Мерцал ночник,
И девушка в углу,
Стуча зубами,
Молча содрогалась.
Как спирт и сахар, тёк в окно рассвет,
Кричал петух.
И выпитая чаша
У ног вождя валялась на полу,
И сам он был – как выпитая чаша.
Тогда была отведена река,
Кремнистое и гальчатое русло
Обнажено лопатами, -
И в нём
Была рабами вырыта могила.
Волы в ярмах, украшенных цветами,
Торжественно везли один в другом –
Гроб золотой, серебряный и медный.
И в третьем –
Самом маленьком гробу –
Уродливый,
Немой,
Большеголовый
Покоился невиданный мертвец.
Сыграли тризну, и вождя зарыли.
Разравнивая холм,
Над ним прошли
Бесчисленные полчища азийцев,
Реку вернули в прежнее русло,
Рабов зарезали
И скрылись в степи.
И чёрная
Властительная ночь,
В оправе грубых северных созвездий,
Осела крепким
Угольным пластом,
Крылом совы простёрлась над могилой.
1933, 1940
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Авторизация
Камертон
