Специальная военная операция вскрыла то, что не проявлялось так явственно – качественные накопления человеческих душ. Критические события показывают направленность движения человека по пути развития в положительную или отрицательную сторону.
Россию обвиняют в начале военных действий с Украиной. Агрессию готовила Украина в отношении непризнанных ею отделившихся территорий с дальнейшим втягиванием в конфликт и России. Такой план разработали США и Запад, в чем сами позже признались. Россия не планировала агрессии в отношении соседнего государства, но в последний момент сделала упреждающий удар по скоплению негатива, чтобы понизить его силу. Последствия воздействия разрушительной силы зла видны по масштабам разрушений, гибели тысяч людей. Положительные силы стараются максимально уменьшить возможные потери не только свои, но и противоборствующей стороны, предлагают возможные варианты договоренностей для мирного урегулирования конфликта.
Кого можно отнести к положительным, а кого к отрицательным, нетрудно понять по действиям, законам в тех или иных сообществах. Нацизм выделяет отдельную нацию как главенствующую над другими с правом их притеснения, уничижения, уничтожения. Продемонстрировала это фашистская Германия, а Украинский режим национализма и агрессии пошел еще дальше. Искоренение «враждебного» языка на государственном уровне, уничтожение книг русских, российских писателей, снос памятников, имеющих, а то и не имеющих, какое либо отдаленное отношение к России, запрет православной, но в извращенном понимании враждебной церкви, воспитание в детях ненависти ко всему русскому – это ли не концентрация отрицательности, агрессии, зла? Как же можно причислять к агрессорам Россию, ведущую борьбу против зла?
Можно, и причисляют. Те, для кого национализм, фашизм, ЛГБТ и прочие
«демократические» принципы – родное поле, на котором Украина – одна из ягодок. Большое зло в лице США, НАТО «окучивают, удобряют» свои мелкие ягодки в Украине, на Тайване, в Косово, везде, где могут проявить себя положительные тенденции в обретении свободы выбора, самоопределения, независимости.
Патриотизм – любовь к Родине подтверждается не словами, а поступками. Германия двадцатых годов находилась в состоянии рецессии, и этим умело воспользовались отрицательные силы, пропагандируя фашизм – идите за нами и мы приведем страну и всех ее жителей к процветанию. Первые легкие успехи вермахта подтверждали обещания, укрепляли веру немцев в их военное, значит и национальное превосходство над другими странами. Простые люди не понимали, что их дорога к благополучию, богатству строится на страданиях, жертвах множества других людей. Они шли воевать на чужие территории во имя Германии, считая себя ее патриотами. А настоящие патриоты Германии, в чьих душах положительных энергий было больше, чем отрицательных, осознавали, зло какого масштаба несет родная страна всему миру. Чтобы уменьшить их влияние на массы, фашистский режим изолировал инакомыслящих – упрятал за тюремные стены, колючую проволоку лагерей.
В нашей стране тоже есть инакомыслящие граждане, и надо понять, какому лагерю они принадлежат.
Душу, которая тяготеет к набору отрицательных энергий (темных), а не положительных (светлых), Бог отдает Дьяволу, возглавляющему отрицательную Иерархию развития. Развитие – это неуклонный рост накоплений души, ее положительного и отрицательного секторов (разнополярность – конструктивная необходимость для функционирования души, как в аккумуляторе). Совершенствование – накопление энергий определенного потенциала. Душа, перешедшая под власть Дьявола, воплощаясь на Земле, идет по составленной Дьяволом прямолинейной программе, где нет права выбора в своих действиях – она выполняет только то, что требуется ее Господину, то есть, должна набирать отрицательную энергию (набор определенного количества положительной энергии в программе обязательно есть).
Темная сторона души требует (влияние жесткой программы) добавления таких же энергий. Индивид Дьявола не будет бороться со злом, не станет миротворцем или доброжелательным волонтером. Если он не пойдет воевать на стороне зла, то будет ее сторонником, обвиняющем в агрессии силы добра – очернять белое, обеляя тем самым темное. Накопления темного в душе такого человека настолько сильны, что он искренне удивляется тому, что может быть противоположное мнение.
На Земле много душ, не определившихся в своем выборе пути развития – они не переданы отрицательной Системе, и не набрали еще положительных энергий до достаточной прочности. При неустойчивом балансе одна неверная ошибка может дать перевес в отрицательную сторону без шансов на возврат. Возможность сделать роковой шаг всегда есть. Сколько популярных,известных людей,любимых кумиров осуждают Россию, большое количество «патриотов» разных мастей и направлений деятельности переехали в другую страну, дабы возлюбить до такой степени, чтобы считаться ее патриотом. Эгоизм таких «патриотов» диктует им руководствоваться личной выгодой, и ради нее они предадут, продадут эту страну, другую, любую. Может, правы они? Как ребенку определить, какой дядя лучше – один предлагает почитать книжку, а другой зовет покататься на карусели?
Поэтому, у нас дается объективная информация о ходе военных действий в районах конфликта, об обстрелах мирных городов, помощи в восстановлении разрушенного, строительстве необходимого для людей, и запрещается деятельность средств информации, направленных на искажение реальных фактов, дискредитацию самой военной операции, политики России. Действия Запада построены на прямо противоположном – не допускать объективную информацию об украинском конфликте в своих странах, демонизировать Россию, используя для этого фейки, любую глупую, самую наглую ложь. Если ежедневно настойчиво выдавать информацию определенного характера, большинство людей свыкнется с ней, как с объективной реальностью.
Человек должен учиться отличать добро от зла. Если кто-то призывает к соблюдению общепринятых законов, но сам их нарушает, выдает ложь за правду, закрывает глаза на несправедливость, беззаконие, творящееся зло, способствует эскалации агрессии, ведущей к гибели людей, разрушениям, но обвиняет другого в агрессии только потому, что тот посмел отстаивать свои права, защищать других, не позволяя себе нанести своему противнику ответный удар полной мощи. Кто из них приверженец добра, а кто – зла?
Большинство руководителей, политиков западных стран – это личности, принадлежащие отрицательной Системе. По сути – это роботы, послушно выполняющие волю Дьявола по дестабилизации обстановки в различных регионах планеты для наработки душами людей возможно большего количества отрицательных энергий с целью дальнейшего заполучения их себе (пока душа не принадлежит Дьяволу, ничего от нее Он не получает). Сменить руководителя страны силовым способом (военный переворот, революция), даже если им недовольна большая часть населения, при современном построении государства почти невозможно. К руководству в стране могут придти личности со светлыми душами, но такой выбор должны сделать ее граждане демократическим путем. Положительные руководители многих стран могут изменить международную политику, положить начало прекращения военных конфликтов на планете. Мирное сосуществование разных сообществ даст резкий толчок качественного развития человечества и в материальном, и в духовном плане.
Небо.
Горы.
Небо.
Горы.
Необъятные просторы с недоступной высоты. Пашни в шахматном порядке, три зеленые палатки, две случайные черты. От колодца до колодца желтая дорога вьется, к ней приблизиться придется - вот деревья и кусты. Свист негромкий беззаботный, наш герой, не видный нам, движется бесповоротно. Кадры, в такт его шагам, шарят взглядом флегматичным по окрестностям, типичным в нашей средней полосе. Тут осина, там рябина, вот и клен во всей красе.
Зелень утешает зренье. Монотонное движенье даже лучше, чем покой, успокаивает память. Время мерится шагами. Чайки вьются над рекой. И в зеленой этой гамме...
- Стой.
Он стоит, а оператор, отделяясь от него, методично сводит в кадр вид героя своего. Незавидная картина: неопрятная щетина, второсортный маскхалат, выше меры запыленный. Взгляд излишне просветленный, неприятный чем-то взгляд.
Зритель видит дезертира, беглеца войны и мира, видит словно сквозь прицел. Впрочем, он покуда цел. И глухое стрекотанье аппарата за спиной - это словно обещанье, жизнь авансом в час длиной. Оттого он смотрит чисто, хоть не видит никого, что рукою сценариста сам Господь хранит его. Ну, обыщут, съездят в рожу, ну, поставят к стенке - все же, поразмыслив, не убьют. Он пойдет, точней, поедет к окончательной победе...
Впрочем, здесь не Голливуд. Рассуждением нехитрым нас с тобой не проведут.
Рожа.
Титры.
Рожа.
Титры.
Тучи по небу плывут.
2.
Наш герой допущен в банду на урезанных правах. Банда возит контрабанду - это знаем на словах. Кто не брезгует разбоем, отчисляет в общий фонд треть добычи. Двое-трое путешествуют на фронт, разживаясь там оружьем, камуфляжем и едой. Чужд вражде и двоедушью мир общины молодой.
Каждый здесь в огне пожарищ многократно выживал потому лишь, что товарищ его спину прикрывал. В темноте и слепоте мы будем долго прозябать... Есть у нас, однако, темы, что неловко развивать.
Мы ушли от киноряда - что ж, тут будет череда экспозиций то ли ада, то ли страшного суда. В ракурсе, однако, странном пусть их ловит объектив, параллельно за экраном легкий пусть звучит мотив.
Как вода течет по тверди, так и жизнь течет по смерти, и поток, не видный глазу, восстанавливает мир. Пусть непрочны стены храма, тут идет другая драма, то, что Гамлет видит сразу, ищет сослепу Шекспир.
Вечер.
Звезды.
Синий полог.
Пусть не Кубрик и не Поллак, а отечественный мастер снимет синий небосклон, чтоб дышал озоном он. Чтоб душа рвалась на части от беспочвенного счастья, чтоб кололи звезды глаз.
Наш герой не в первый раз в тень древесную отходит, там стоит и смотрит вдаль. Ностальгия, грусть, печаль - или что-то в том же роде.
Он стоит и смотрит. Боль отступает понемногу. Память больше не свербит. Оператор внемлет Богу. Ангел по небу летит. Смотрим - то ль на небо, то ль на кремнистую дорогу.
Тут подходит атаман, сто рублей ему в карман.
3.
- Табачку?
- Курить я бросил.
- Что так?
- Смысла в этом нет.
- Ну смотри. Наступит осень, наведет тут марафет. И одно у нас спасенье...
- Непрерывное куренье?
- Ты, я вижу, нигилист. А представь - стоишь в дозоре. Вой пурги и ветра свист. Вахта до зари, а зори тут, как звезды, далеки. Коченеют две руки, две ноги, лицо, два уха... Словом, можешь сосчитать. И становится так глухо на душе, твою, блин, мать! Тут, хоть пальцы плохо гнутся, хоть морзянкой зубы бьются, достаешь из закутка...
- Понимаю.
- Нет. Пока не попробуешь, не сможешь ты понять. Я испытал под огнем тебя. Ну что же, смелость - тоже капитал. Но не смелостью единой жив пожизненный солдат. Похлебай болотной тины, остуди на льдине зад. Простатиты, геморрои не выводят нас из строя. Нам и глист почти что брат.
- А в итоге?
- Что в итоге? Час пробьет - протянешь ноги. А какой еще итог? Как сказал однажды Блок, вечный бой. Покой нам только... да не снится он давно. Балерине снится полька, а сантехнику - говно. Если обратишь вниманье, то один, блин, то другой затрясет сквозь сон ногой, и сплошное бормотанье, то рычанье, то рыданье. Вот он, братец, вечный бой.
- Страшно.
- Страшно? Бог с тобой. Среди пламени и праха я искал в душе своей теплую крупицу страха, как письмо из-за морей. Означал бы миг испуга, что жива еще стезя...
- Дай мне закурить. Мне...
- Туго? То-то, друг. В бою без друга ну, практически, нельзя. Завтра сходим к федералам, а в четверг - к боевикам. В среду выходной. Авралы надоели старикам. Всех патронов не награбишь...
- И в себя не заберешь.
- Ловко шутишь ты, товарищ, тем, наверно, и хорош. Славно мы поговорили, а теперь пора поспать. Я пошел, а ты?
- В могиле буду вволю отдыхать.
- Снова шутишь?
- Нет, пожалуй.
- Если нет, тогда не балуй и об этом помолчи. Тут повалишься со стула - там получишь три отгула, а потом небесный чин даст тебе посмертный номер, так что жив ты или помер...
- И не выйдет соскочить?
- Там не выйдет, тут - попробуй. В добрый час. Но не особо полагайся на пейзаж. При дворе и на заставе - то оставят, то подставят; тут продашь - и там продашь.
- Я-то не продам.
- Я знаю. Нет таланта к торговству. Погляди, луна какая! видно камни и траву. Той тропинкой близко очень до Кривого арыка. В добрый час.
- Спокойной ночи. Может, встретимся.
- Пока.
4.
Ночи и дни коротки - как же возможно такое? Там, над шуршащей рекою, тают во мгле огоньки. Доски парома скрипят, слышится тихая ругань, звезды по Млечному кругу в медленном небе летят. Шлепает где-то весло, пахнет тревогой и тиной, мне уже надо идти, но, кажется, слишком светло.
Контуром черным камыш тщательно слишком очерчен, черным холстом небосвод сдвинут умеренно вдаль, жаворонок в трех шагах как-то нелепо доверчив, в теплой и мягкой воде вдруг отражается сталь.
Я отступаю на шаг в тень обессиленной ивы, только в глубокой тени мне удается дышать. Я укрываюсь в стволе, чтоб ни за что не смогли вы тело мое опознать, душу мою удержать.
Ибо становится мне тесной небес полусфера, звуки шагов Агасфера слышу в любой стороне. Время горит, как смола, и опадают свободно многия наши заботы, многия ваши дела.
Так повзрослевший отец в доме отца молодого видит бутылочек ряд, видит пеленок стопу. Жив еще каждый из нас. В звуках рождается слово. Что ж ты уходишь во мглу, прядь разминая на лбу?
В лифте, в стоячем гробу, пробуя опыт паденья, ты в зеркалах без зеркал равен себе на мгновенье. Но открывается дверь и загорается день, и растворяешься ты в спинах идущих людей...
5.
Он приедет туда, где прохладные улицы, где костел не сутулится, где в чешуйках вода. Где струится фонтан, опадая овалами, тает вспышками алыми против солнца каштан.
Здесь в небрежных кафе гонят кофе по-черному, здесь Сезанн и Моне дышат в каждом мазке, здесь излом кирпича веет зеленью сорною, крыши, шляпы, зонты отступают к реке.
Разгорается день. Запускается двигатель, и автобус цветной, необъятный, как мир, ловит солнце в стекло, держит фары навыкате, исчезая в пейзаже, в какой-то из дыр.
И не надо твердить, что сбежать невозможно от себя, ибо нету другого пути, как вводить и вводить - внутривенно, подкожно этот птичий базар, этот рай травести.
Так давай, уступи мне за детскую цену этот чудный станок для утюжки шнурков, этот миксер, ничто превращающий в пену, этот таймер с заводом на пару веков.
Отвлеки только взгляд от невнятной полоски между небом и гаснущим краем реки. Серпантин, а не серп, и не звезды, а блёстки пусть нащупает взгляд. Ты его отвлеки -
отвлеки, потому что татары и Рюрик, Киреевский, Фонвизин, Сперанский, стрельцы, ядовитые охра и кадмий и сурик, блядовитые дети и те же отцы, Аввакум с распальцовкой и Никон с братвою, царь с кошачьей башкой, граф с точеной косой, три разбитых бутылки с водою живою, тупорылый медведь с хитрожопой лисой, Дима Быков, Тимур - а иначе не выйдет, потому что, браток, по-другому нельзя, селезенка не знает, а печень не видит, потому что генсеки, татары, князья, пусть я так не хочу, а иначе не слышно.
Пусть иначе не слышно - я так не хочу. Что с того, что хомут упирается в дышло? Я не дышлом дышу. Я ученых учу.
Потому что закат и Георгий Иванов. И осталось одно - плюнуть в Сену с моста. Ты плыви, мой плевок, мимо башенных кранов, в океанские воды, в иные места...
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
