О законах мироздания
Глава 3. Бесконечность и пррдельность, составляющие единое целое. О единстве энергий в мироздании и контроле всего сущего.
Написано на основе информации, полученной Секлитовой Л.А., Стрельниковой на контактах с Высшим Разумом
«Духовный план и план физической материи являют собой составные части Единоцелостной структуры Естества», который мы называем Космосом.
В этом огромном Организме, как и внутри человека, есть всё необходимое для его жизнеобеспечения и нормального функционирования. Каждый орган человека работает по своей программе – выполняет строго определённую функцию, и состоит из своих, несовместимых с другими, клеток. Все вместе, органы и системы создают то абсолютное единение, которое позволяет нормально работать всему организму в целом.
Аналогично построение и функционирование организма Естества, только в огромных масштабах.
Само Высшее Естество, которое дало нам жизнь и возможность развиваться, является созданием других ещё более Высших Существ, развивающихся на ещё более Высоких планах. Подобная наисложнейшая многоплановая конструкция создана для того, чтобы «единое целое» этого Естества могло быть частью другого, ещё более огромного и Высшего, и любая наименьшая его часть, как та же Единица более низкого мира, могла служить частью этого Единого Естества.
Великая мудрость построения состоит в том, что одно всегда служит частью другого, чего-то большего.
Отсюда рождается зависимость единоцелостности Естества по полному объёму от каждой образующей его части, ибо отсутствие даже одной частности способно привести к разрушительным процессам всего Организма. Но в действительности такое произойти не может, так как система развития включает в себя механизм контрольно-качественного отбора всех новообразованных Единиц.
Качественный отбор Единиц (душ) осуществляется на начальных этапах развития ( на материальном Уровне на Земле после ряда перевоплощений). Это система отбраковки, когда неудачные души раскодируются, то есть перестают существовать как личности, чтобы не пропустить брак Выше.
Каждый план существования обладает « серийными содержаниями», то есть некоторыми конструкциями, определённого духовного содержания, которые наиболее распространены на данном плане бытия. И всё Мироздание построено на бесчисленном множестве повторений в конструктивном и конфигуративном плане, поэтому в каждом составляющем его макси-объёме, содержится часть, в которой имеется множество идентичных составляющих. Подобное разнообразие распространяется как внутрь макси-объёма, так и вовне его и повторяется одно в одном по принципу «матрёшка в матрёшке».
Единоцелостность построена на принципах гармонии: красота, целесообразность форм и богатство содержания. Только гармония способна привести к прогрессивному развитию в целом (нейтральное и деградирующее не способствуют прогрессу). Но хотя принципы гармонии используются в каждом частном объёме, сама форма общей структуры может не являть собой некоторые точные пропорции, так как гармоничные содержания слишком многочисленны и могут строиться в самом разном порядке.
Совершенствование огромного Естества как Сути происходит за счёт развития в нём бесконечного числа мини-объёмов, которые закон Единства объединяет в Единое целое. За счёт прогрессирования частных форм образуется общая потенциальная база всей Единоцелостной структуры Естества. Эта накопительная база даёт возможность Естеству совершенствоваться бесконечно в наращивании общего потенциала «за счёт развития собственных первооснов».
Конфигурация – сложная форма построения, характеризующая внешний вид конструкции, использующей для своего построения множество более простых разнотипных фигур или форм
Той ночью позвонили невпопад.
Я спал, как ствол, а сын, как малый веник,
И только сердце разом – на попа,
Как пред войной или утерей денег.
Мы с сыном живы, как на небесах.
Не знаем дней, не помним о часах,
Не водим баб, не осуждаем власти,
Беседуем неспешно, по мужски,
Включаем телевизор от тоски,
Гостей не ждем и уплетаем сласти.
Глухая ночь, невнятные дела.
Темно дышать, хоть лампочка цела,
Душа блажит, и томно ей, и тошно.
Смотрю в глазок, а там белым-бела
Стоит она, кого там нету точно,
Поскольку третий год, как умерла.
Глядит – не вижу. Говорит – а я
Оглох, не разбираю ничего –
Сам хоронил! Сам провожал до ямы!
Хотел и сам остаться в яме той,
Сам бросил горсть, сам укрывал плитой,
Сам резал вены, сам заштопал шрамы.
И вот она пришла к себе домой.
Ночь нежная, как сыр в слезах и дырах,
И знаю, что жена – в земле сырой,
А все-таки дивлюсь, как на подарок.
Припомнил все, что бабки говорят:
Мол, впустишь, – и с когтями налетят,
Перекрестись – рассыплется, как пудра.
Дрожу, как лес, шарахаюсь, как зверь,
Но – что ж теперь? – нашариваю дверь,
И открываю, и за дверью утро.
В чужой обувке, в мамином платке,
Чуть волосы длинней, чуть щеки впали,
Без зонтика, без сумки, налегке,
Да помнится, без них и отпевали.
И улыбается, как Божий день.
А руки-то замерзли, ну надень,
И куртку ей сую, какая ближе,
Наш сын бормочет, думая во сне,
А тут – она: то к двери, то к стене,
То вижу я ее, а то не вижу,
То вижу: вот. Тихонечко, как встарь,
Сидим на кухне, чайник выкипает,
А сердце озирается, как тварь,
Когда ее на рынке покупают.
Туда-сюда, на край и на краю,
Сперва "она", потом – "не узнаю",
Сперва "оно", потом – "сейчас завою".
Она-оно и впрямь, как не своя,
Попросишь: "ты?", – ответит глухо: "я",
И вновь сидит, как ватник с головою.
Я плед принес, я переставил стул.
(– Как там, темно? Тепло? Неволя? Воля?)
Я к сыну заглянул и подоткнул.
(– Спроси о нем, о мне, о тяжело ли?)
Она молчит, и волосы в пыли,
Как будто под землей на край земли
Все шла и шла, и вышла, где попало.
И сидя спит, дыша и не дыша.
И я при ней, реша и не реша,
Хочу ли я, чтобы она пропала.
И – не пропала, хоть перекрестил.
Слегка осела. Малость потемнела.
Чуть простонала от утраты сил.
А может, просто руку потянула.
Еще немного, и проснется сын.
Захочет молока и колбасы,
Пройдет на кухню, где она за чаем.
Откроет дверь. Потом откроет рот.
Она ему намажет бутерброд.
И это – счастье, мы его и чаем.
А я ведь помню, как оно – оно,
Когда полгода, как похоронили,
И как себя положишь под окно
И там лежишь обмылком карамели.
Как учишься вставать топ-топ без тапок.
Как регулировать сердечный топот.
Как ставить суп. Как – видишь? – не курить.
Как замечать, что на рубашке пятна,
И обращать рыдания обратно,
К источнику, и воду перекрыть.
Как засыпать душой, как порошком,
Недавнее безоблачное фото, –
УмнУю куклу с розовым брюшком,
Улыбку без отчетливого фона,
Два глаза, уверяющие: "друг".
Смешное платье. Очертанья рук.
Грядущее – последнюю надежду,
Ту, будущую женщину, в раю
Ходящую, твою и не твою,
В посмертную одетую одежду.
– Как добиралась? Долго ли ждала?
Как дом нашла? Как вспоминала номер?
Замерзла? Где очнулась? Как дела?
(Весь свет включен, как будто кто-то помер.)
Поспи еще немного, полчаса.
Напра-нале шаги и голоса,
Соседи, как под радио, проснулись,
И странно мне – еще совсем темно,
Но чудно знать: как выглянешь в окно –
Весь двор в огнях, как будто в с е вернулись.
Все мамы-папы, жены-дочеря,
Пугая новым, радуя знакомым,
Воскресли и вернулись вечерять,
И засветло являются знакомым.
Из крематорской пыли номерной,
Со всех погостов памяти земной,
Из мглы пустынь, из сердцевины вьюги, –
Одолевают внешнюю тюрьму,
Переплывают внутреннюю тьму
И заново нуждаются друг в друге.
Еще немного, и проснется сын.
Захочет молока и колбасы,
Пройдет на кухню, где сидим за чаем.
Откроет дверь. Потом откроет рот.
Жена ему намажет бутерброд.
И это – счастье, а его и чаем.
– Бежала шла бежала впереди
Качнулся свет как лезвие в груди
Еще сильней бежала шла устала
Лежала на земле обратно шла
На нет сошла бы и совсем ушла
Да утро наступило и настало.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
