Валентин Максимович сидел глубоко в луже, прислонившись к столбу, торчащему посреди площади Жертв, и жевал творожный кекс зарубежной выпечки.
Лужа сияла чистотой и голубым светом, отраженным от голубого неба и голубых, как айсберги, глаз Валентина Максимовича. Нижнюю часть бюста Максимыча цепко облегали бархатные подштанники снежно-голубого цвета приполярных широт. Со столба в лужу падали часы и тонули во времени.
По площади редкими рядами дружно шли колонны демонстрантов с лозунгами и хоругвями. Колонны скандировали глотками: "Максимыч - наш рулевой!" Они шли на митинг оппозиции, как всегда милостиво разрешенный властями. Митинг прошел через площадь и углубился в кварталы предместий.
От задней колонны отделилась отщепенка Матильда и бросилась к Максимычу, подозрительно прихрамывая на правый каблук.
- Папа! - крикнула она, картавя наречием.
- Думская челядь учинила надо мной прокурорский позор и не хочет видеть мои бесценные ножки даже на дисплее своих мобильников. Позвони в Думу!
- Мир Думу сему. - возмутился Максимыч, перекрестился левой задней и вылез из лужи. Голубые подштанники грозно стекали с него на брусчатку и расплывались по площади. Приплощадные голуби и голубки тут же склёвывали их на мелкие части.
Неожиданность проломила Валентину Максимычу череп. Из образовавшегося пролома вырвались искры и возгорелось пламя. На ветру оно тут же превращалось в рыжую с проседью шевелюру с начёсом на лоб, как у Дональда Трампа. Брусчатка под ногами Максимыча заколебалась и бросилась в рассыпную.
Назревал большой хипеж.
- Мамочка! - возопила Матильда, заламывая кверху руки и ноги.
- Мамочка! Возьми меня обратно на "Титаник" Я хочу безвозвратно утонуть с тобой в тёплых водах Голфшрима!
Она раскрутила сногсшибательное фуэте, плавно перешедшее в антраша и вознеслась к облаку.
Облако мгновенно превратилось в голубоватый айсберг и, позвякивая достоинством, поплыло в сторону Атлантики.
- А... и хрен с вами...- скромно выразился Максимыч
- Пошел бы я... сесть в свою любимую лужу.
Лужа гостеприимно светилась ему навстречу.
- Ну, Миргород... - едва успел подумать Максимыч и тут же ухнул в неприкрытый люк зловонной городской цивилизации...
Площадь Жертв обезлюдила.
Лишь голуби и голубки доклёвывали с брусчатки последние фрагменты голубых подштанников.
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Aвва Oтче,
Чашу эту мимо пронеси.
Я люблю Твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить — не поле перейти.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
